|
И еще они берут добычу. Что взял оружием, то и твое, ни на кого не надо оглядываться! Их все девушки любят! А если они погибают, то погибают в бою, с мечами в руках, и Длиннобородый берет их на небо, сражаться и пировать в Дружинном Чертоге! Волкодав про себя полагал, что сегванский Небесный Вождь таких вот наемников если куда и отправлял, то разве в чернейшую преисподнюю, клацать зубами на вековечном морозе. Какому Богу любезны насильники и убийцы?.. - Ваши друзья наверняка идут в Нарлак по тропе, проложенной мимо Утеса Сломанных Крыльев, - блестя глазами, продолжал юный сегван. - Они тоже были пешком: горы у нас тут не очень высокие, только на лошади все одно не проедешь... Волкодав это знал. Здешний кряж потому и назывался Засечным, что нашествия из Нарлака можно было не опасаться. - ...Но если вы возьмете меня с собой, я покажу вам короткий путь. Там почти все время надо лезть, но зато мы нагнали бы тех семерых еще до Утеса... - Они нам не друзья, - хмуро сказал Волкодав. - И мы тебя с собой не возьмем, даже если твой отец разрешит. У мальчишки расцвели на щеках горячие малиновые пятна: - Мне семнадцать зим, я взрослый мужчина! Такому, как я, в старину уже подарили бы боевой корабль, чтобы стал кунсом и славу себе завоевывал! У меня и меч есть, вот! Я его в земле нашел, вычистил! Он даже забыл удивиться тому, что, когда дошло до самого интересного, речи неожиданно повел слуга, а господин замолчал. - И никакие они не герои, - точно не слыша, безжалостно приговорил Волкодав. - Ворье и разбойники. А ты научился мечом владеть, ну и молодец. Может, пригодится дом защитить. Он видел, что Асгвайр оскорбился. Юный сегван так и заерзал на месте, не наговорил резкостей только потому, что помнил о гостеприимстве. Терпи все, что делает гость. Ибо почем тебе знать, кто перешагнул твой порог? Человек вроде тебя самого или дух лесной, похитивший людское обличье? Могущественный волшебник? Или вовсе Бог, надумавший проведать и испытать Своих чад на земле?.. Легенды немало рассказывали, что случается с теми, кто обижает гостей. Вот и Асгвайр - задушил бы этого Зимогора за оклеветанную мечту!.. - вежливо посидел в клети еще какое-то время, рассуждая о вещах, никоим образом не касавшихся наемников и воинской славы. Потом забрал опустевшее блюдо, пожелал добрых снов и ушел. Проводив его, Эврих не без некоторой торжественности раскрыл свою сумку, вынул из нее непроницаемый для сырости чехол и долго распутывал туго стянутые завязки. Наконец лучина, ронявшая угольки в корытце с водой, озарила пачку чистых пергаментных листов, чернильницу с навинченной крышкой и перо для письма, составлявшее предмет особой гордости грамотея. Это перо сотворил его добрый друг и учитель Тилорн, знавший многое, неведомое лучшим умам Верхней Аррантиады, не говоря уж о Нижней. |
