Терпение лопнуло, да и желание стоять на ковре у босса подошло к концу. Резко и даже немного грубо, я поспешно протараторила: – Мое заявление об увольнении у вас на столе. Подпишите вы его или нет – это мой последний рабочий день. Я не имею привычки набивать себе цену и вполне кратко скажу: решение обсуждений не требует.

Палец Шульца сбился с назначенной траектории и вместо слова «вектор» он написал «вектон». Учитывая годы опыта за ноутбуком, мне удалось заметить это сразу. Только вот внешне он никак не выдал смены эмоций, лишь устало поднял на меня темный взгляд.

– Прошу тебе вспомнить, что именно моя компания обеспечивает часть стипендий в вуз, который ты благополучно закончила. И по контракту ты обязана отработать пять полных лет. – Шульц победно и надменно сверкнул черными глазами. – Если ты, конечно, не хочешь заплатить неустойку в качестве пятьдесяти тысяч долларов.

– Естественно, не хочу. У меня нет таких денег, – деланно вежливо заявила, сцепив зубы. Босс хмыкнул, но я тут же «обрадовала» его снова: – Именно по этому я дождалась истечения срока контракта. Пять лет закончились четырнадцать дней назад, господин Шульц.

И тут впервые за долгие изнурительные годы работы мне удалось увидеть нечто невероятное: самообладание самого замкнутого, невыносимого эгоиста дало трещину – по его идеально ровному лицу без единой неровности, расползлись морщины. Брови высоко поползи вверх, а губы изогнулись, будто после литра чистого лимонного сока.

– Неужели, – ехидно прошипел он, одно лишь слово. Агрессивно отставив ноутбук в сторону, он оперся руками об стол и полностью обратил все свое внимани