Чем он рискнул для того, чтобы подтвердить свои догадки - о том знал, наверное, только сам господин Аро. Сколько усилий ему стоило сохранить невозмутимое лицо, одновременно приказывая убить необычного, принесшего с собой безумную надежду на чудо чужака - о том он никогда и никому не расскажет. Как никогда не заикнется о том, каким тяжким грузом легли на его совесть жизни трех прекрасных воинов. И каким невыносимым грузом могли бы лечь на них жизни обеих его, одинаково любимых дочерей.

Но Аро не был бы скароном, если бы усомнился в принятом решении хотя бы на миг. И он не занимал бы столь высокий пост, если бы поставил во главу угла личные интересы. Отдавая собратьям смертоубийственный приказ, он преследовал лишь одну цель - заставить чужака открыться, проявить себя, подвести его к той грани, за которой стало бы ясно: годится ли он на роль нового Алого Владыки или же нет. И он довел Аса до этой грани. Искусно скрыв истинную причину приглашения его на Совет даже от остальных Глав, сделал все, чтобы увидеть настоящую дейри чужака. А когда увидел, то едва не преклонил благоговейно колени прямо там, перед всем Советом, потому что это действительно было похоже на чудо. Но когда в Тронном зале появились еще чужаки... когда рядом с Алым встали невероятно могучие, невесть откуда взявшиеся и восхитительно злые Сапфир, Изумруд и Адамант... когда при виде материализующейся возле Тронов Тени даже Чеоро чуть не упал, а Ино просто онемел... когда даже Сарго тревожно вздрогнул и обернулся, ища у Алого собрата поддержки и помощи...

Вот тогда-то Аро и понял, что скоро умрет. Но умрет абсолютно счастливым, потому что гордый чужак вряд ли простит ему предательство и вряд ли поймет, почему оно совершилось. Зато самое важное было сделано. Единственная цель его жизни достигнута. Ради такого и умереть не жалко, ведь победителей, как известно, уже не осудят. Впрочем, смерть Главу Алых никогда не страшила. Гнев Господина не страшил тем более. Он знал, на что шел, когда поднимал на Него руку. И знал, чем поплатится, если выиграет трудный спор со своей совестью. Поэтому, когда вспыхнувший в ночи настоящей радугой Дворец возвестил о том, что после нескольких веков забвения все-таки обрел новых хозяев, Аро, ждавший этого мига с нетерпением и надеждой, первым поспешил войти в разгромленный Тронный зал. Одним из первых увидел исполнение своей заветной мечты. Старательно пряча диковато горящие глаза, со слабой улыбкой повторял про себя, что все-таки оказался прав. И, первым смиренно преклоняя колени перед взбешенным Владыкой, на лице которого медленно проступало понимание, негромко произнес:

- Клан принадлежит тебе, Господин мой. Прими нас под свою руку и возьми то, что пожелаешь.

"Даже мою жизнь"...

Ну... что на это сказать? У меня, наверное, в такой ситуации просто не нашлось бы нужных слов. У вас, возможно, тоже. Но Ас, насколько мне известно, справился даже с этим сложным делом, поэтому после процедуры представления народу Тронный зал благоговейно внимал первой "торжественной" речи одного из своих новых, едва обретенных Владык.

Минок, этак десять.

Пожалуй, не буду утомлять вас перечислением тех выражений, которые невольно вырвались у братиков, когда они осознали свою ошибку.