Минули полчаса. Единая колонна витязей разбилась две поменьше, в центре каждой поставили по пять телег, предварительно проложив две тропы для проезда. Полк «Русских витязей» был готов к выступлению.

    Не говоря ни слова, полковник Митюха махнул рукой, и колонны двинулись вперед, молча, словно ночные призраки, оставляя после себя столь же девственную природу, каковой она и была. Разве что колеса тачанок оставляли после себя неглубокую колею, да и та после первого дождика должна исчезнуть.

    Разведка уже давно вернулась и теперь десяток витязей, наблюдавших за передвижением противника, вели весь полк, продолжая вслушиваться в звуки сражения и лесные шорохи. Рядом с командующим полка шел сержант разведчиков пятой роты, Филимон Добрынин, переведенный из первой роты для усиления недавно сформированных рот своих молодых собратьев. Конечно, переводили не только Филимона, вместе с ним их «старых рот» забрали еще десятка три отличившихся витязей, назначая их на более высокие должности, именно туда куда, по мнению командующего это требовалось. Он подробно докладывал полковнику обо всех своих наблюдениях, которые заметил за полчаса. Перед Прохором начала разворачиваться картина сражения еще до того момента, как он сам увидел его в подзорную трубу…

    Войска Карла начали готовиться к атаке к двум часам, хотя, по словам Филимона может, что и раньше, в темноте сложно рассмотреть действия. Хорошо хоть луна светила, иначе бы взвод разведчиков и вовсе не смог бы ничего увидеть, до того момента как колонны тронулись с места.

    Сержант смотрел, как строятся в десять колонн шведы, причем четыре из них были намного ближе расположены к позициям русских войск, чем все остальные.

    Луна, появившаяся на небосводе играла на багинетах шведов, болтающихся у них на поясе. Она перебегала от одного солдата к другому, заглядывая в душу каждого, будто заботливая мать, провожающая своих сыновей в последний путь, но об этом мало кто догадывался, все-таки предстоящий бой занимал умы людей намного больше, чем игра Владычицы ночи. Штандарты висели безжизненными тряпками, не желая развеваться по ветру. Вся природа и весь мир намекали, они говорили шведам о скором проигрыше, который, наконец, переломит исход этого противостояния. Но что могут почувствовать сыны земли, когда с ними говорить само небо?

    За пазухой у полковника лежит все то же письмо. В нем сказано, что Карл сам не сможет вести своих солдат в бой, почему именно так указано не было. Исходя из этого, перед полком «Русских витязей» стояла задача захватить шведского короля, в то время когда основная часть воинства шведов завязнет в бою с нашей армией. Плененный Карл сможет стать замечательным подарком царю-батюшке. Но чтобы этот план осуществился, полковнику требовалось стоять и смотреть, на сражающихся с русскими войсками шведов.

    Молодой витязь с тоской сжимал подзорную трубу. Мысли о том, чтобы ударить в спину этим сине-голубым мундирам посещали все настойчивей и настойчивей. Кто-то из пришедших с Прохором воинов тихо ругнулся, глядя на живую массу армии Карла, втягивающуюся в сражение.

    Однако Прохор не зря был командиром, он прекрасно понимал, что настоящий полководец, это тот, который прольет меньшую кровь для победы, и будет смотреть, как гибнут его соотечественники, выжидая нужный момент, для того чтобы ударить и принести победу своей стране. Нежели тот, который позволит сиюминутному сердечному порыву одержать верх над разумом, тем самым раскрыть свои позиции раньше времени и понести слишком большие потери, порой приводящие к полному и безоговорочному поражению.