Для Косарева сейчас не было грохота боя. Не было резких холодных порывов ветра. Для него во всей Вселенной существовала лишь эта стена, этот барьер, который он должен был взять во что бы то ни стало.

Резкое движение. Камень откалывается и летит вниз. Следом должен рухнуть Косарев. Но последним усилием он вжимается в стену, сливается с ней воедино и удерживается…

Перевести на секунду дыхание. И дальше. Выше.

Косарев осмелился посмотреть наверх. Оставались последние метры. Самые легкие. И тогда он понял, что дошел…

На точке было трое «духов». Классические — бородатые, с обмотанными головами. Обычаи не позволяли бриться, пока идет священная война. Этим трем «духам» не пришлось праздновать на ней победу. Косарев накрыл их двумя гранатами.

Искореженный зенитный пулемет полетел вниз, вместе с держащим его автомат «духом». Замысел Косарева подразжиться на точке оружием провалился. ПМ и три магазина — весь арсенал. Капитан спрыгнул на ровную площадку и перемахнул через труп «духа». Выхватив пистолет, он всадил пулю в лоб еще одному высунувшемуся из-за насыпи воину ислама. Потом ринулся вперед, стреляя в мелькающие за камнями силуэты.

Отсюда ущелье было как на ладони. Но у Косарева не хватало времени любоваться пейзажем, украшенным горящими БРДМами.

Он попал в самый центр улья. Духи сползались к площадке, чтобы отвоевать снова огневую точку. Отстреляв третий магазин, капитан крикнул:

— Ну, подходите, твари!

«Духи», поняв, что «шурави» остался практически безоружным, ринулись вперед, видимо, решив взять его в плен.

Русский офицер в плену — это почетно, поднимает статус банды. Кроме того, за русского офицера можно много выторговать, каку «шурави», так и у американцев.

Первого нападавшего Косарев сразил броском ножа в горло. А потом ринулся навстречу врагам, орудуя рукояткой пистолета. Он уклонился от удара прикладом, почувствовал, как рукоятка впилась в чье-то лицо, услышал крик ужаса.

Перехватил ствол автомата.

— «Духи» переоценили себя. Взять русского капитана живым им не удавалось.

Боли Косарев не чувствовал. Он лишь ощущал глухие удары по телу. Как-то отстранение он подумал, что это разрывают его тело свинцовые пули. Уже будучи искромсанным очередями, капитан зубами рвал очередного вопящего от ужаса «духа». Бандитам казалось, что в образе «шурави» сам демон мщения пришел за их душами.

Отчаянный бросок Косарева дал возможность разведчикам перейти в наступление. Схватка на вершине горы стала переломным моментом. Нервы у «духов» не вы держали, и они начали отступать, огрызаясь очередями. Бой дорого обошелся разведроте. Но и враг тоже не остался безнаказанным.

— Эх, — вздохнул лейтенант Родионов, вытирая рукавом пот с кровью и пытаясь восстановить сбившееся дыхание. Он чувствовал себя немного пьяным от угара боя. Нагнулся над искромсанным автоматной очередью капитаном и перевернул его на спину, прощупал пульс, провел надо ртом ладонью. — Всё. Пусть земля тебе будет пухом, командир.

— Какой мужик был, — старший сержант-замкомвз-вода присел на колене рядом с капитаном. На его глаза навернулись слезы. Бой прошел. Настала пора считать посамому страшному в мире счету — счету потерь. — Ну-ка, — вдруг пригнулся он над телом. — Товарищ лейтенант, кажись, живой!

— Не может быть. В него вогнали пуль восемь.

— Жив!

Лейтенант ошибся дважды. Во-первых, в Косарева вогнали не восемь, а четырнадцать пуль. А во-вторых — он действительно был жив.