Несомненным плюсом работы была частичная занятость. Утром она отводила дочку в школу и шла в отделение почты, которое располагалось на соседней улице, разбирала корреспонденцию и до обеда разносила письма и редкие газеты. Оставалось время и обед приготовить и Настю из школы встретить. Неприятным открытием оказалась необходимость относить корреспонденцию в местный отдел полиции, и первое время Олесе казалось, что все смотрят на нее с осуждением, словно знают о ее неприглядном прошлом. Но постепенно она поняла, что в принципе на нее никто внимания особо и не обращает. Пришла, отдала бумажки, ушла.

Сегодня же заболела одна из сотрудниц, и Олесю попросили взять еще один участок. И надо же – столь шокирующий сюрприз. Стоило прикрыть глаза на секунду, как перед мысленным взором тут же появился он, Кир. С насмешливым презрительным взглядом, неизменной жвачкой во рту, не знающими границ руками. Внутри вновь пробудилось то странное щемящее чувство тревоги, которое никак не отпускало ее с того дня, как они с Настей оказались в Москве.

Нет, так нельзя!

Олеся решительно расправила плечи, сделала пару вдохов выдохов. Она у Насти одна, близких в большом городе у них нет. И Жени, к сожалению, нет рядом. Раскисать нельзя. Давать свободы своей не в меру шальной фантазии – тоже. Пока еще ничего страшного не произошло, ничего критического не случилось. И в ее силах сделать все, чтобы и дальше никакой катастрофы не произошло.

– Таюрских, ты, что, с ума меня свести хочешь?! – искренне недоумевала начальница, по обыкновению не особо подбирая выражения. – Петухова свалила на больничный, теперь ты собралась увольняться! – она хлопнула себя руками по бедрам, и ее необъятных размеров грудь заколыхалась, пришла в движение. – Что случилось то?! Вдруг!

– Нашла другую работу, – не нашла другой отмазки Олеся.

– Знаешь, что, дорогая моя, – обиделась начальница, потому как текучка из за низкой зарплаты уже достала, – по закону ты должна отработать еще две недели! Так что… через две недели поговорим, – она с силой опустила ладонь на стол, давая понять, что разговор окончен.

Вот тут Олеся слегка пожалела, что устроилась на работу. Денег, оставленных Женей, вполне хватило бы, чтобы приобрести квартиру. Однако привлекать внимание к ним с Настей она не хотела, прекрасно понимая, что менты землю носом роют в поисках грабителей и связанных с ними лиц. Купив квартиру по своим документам, она сразу же выдала бы свое местонахождение, да и подтвердить происхождение денег не смогла бы, если бы кто задался этим вопросом. Проще было квартиру снять, для вида устроиться на простенькую работу с удобным графиком, и понемногу тратить деньги из «тех» запасов. Хотя тратить их она поначалу не решалась, опасаясь, что они могут быть с «засвеченными» номерами.

Первая мысль, уволиться, не сработала. Вторая (срочно искать новое жилье, подальше от этого района) – тоже. Вечером, когда Олеся попыталась поговорить с Настей о переводе в другую школу, та сразу же нахохлилась.

– Снова?! – надула губы девочка. – Мам, я только привыкла здесь, с ребятами подружились. Мне тут нравится, я не хочу опять куда то уезжать, – категорично заявила она.

Идея сменить район проживания провалилась. Олеся не захотела обижать дочку, лишать ее важных для нее вещей. Ничего, она что нибудь придумает. В конце концов, не факт, что ей снова придется тащиться не в свой район, да еще и в ментовку. Письма туда приходили не так часто. А Кир… Никакого «хвоста» она за собой в тот день не заметила.

Однако радужным мечтам ее не суждено было сбыться. Напарница не вышла и через неделю, а корреспонденция в ОВД теперь приходила с незавидной частотой – через день да каждый день.