Я прошептал кое-что Ольге на ушко, потом повторил манёвр с Галей. Обе повернули ко мне свои невинные личики и согласно кивнули, широко улыбаясь. Для Ильи не остались незамеченными мои действия, и он с тревогой оглядел нашу троицу заговорщиков. Я подмигнул ему и ткнул пальцем в дуэлянтов, не отвлекайся, мол. Только наш проводник ничего не заметил, всецело поглощённый зрелищем поединка.

– По-моему, Сирил побеждает! – восторженно выкрикнула Галя и взмахнула рукой, где белело нечто, похожее на платок, – давай же лапуся, давай!

– А мне кажется Нарит ему просто поддаётся, – громко возразила Оля, – да он играет с Сирилом и в любой момент может его приколоть его к стене.

– Да, да, мне тоже так показалось! – в возбуждении вскрикнул проводник, невольно подыграв нам, – Чаруки ведь более опытный боец.

Я услышал короткое ругательство, сорвавшееся с губ Ильи и перехватил его враждебный взгляд. А ты как хотел, дорогуша! Ещё один душераздирающий взор мы получили от Чаруки. Просто праздник какой-то! Дроз же взревел, будто бешеный медведь и бросился в атаку, орудуя рапирой, словно мясник топором. Его глаза налились кровью, едва не выскакивая из орбит. Какие там приёмы фехтования, сейчас он хотел вцепиться зубами в глотку врага и перегрызть её. Теперь Чаруки не изображал глухую защиту, а на самом деле с трудом отражал натиск безумца, жаждущего крови. Конечно, такого темпа Дроз бы долго не выдержал, но за это время он вполне мог изрубить противника на куски. И Чаруки это отлично понимал.

Сирил, продолжая наступать, прижал противника к стене и пытался мощными ударами разрушить хитросплетённую защиту, которую соткал вокруг себя командир гвардии. А у того осталось лишь два выхода: либо умереть самому, либо взяться за ум и продырявить своего товарища.

– Люди остаются людьми, – грустно сказал я Ольге, и она согласно кивнула, – своя рубашка ближе к телу.

Увидев, как Нарит чуть опустил клинок, Сирил издал торжествующий возглас и воткнул в него рапиру. Нет, не воткнул. Это оказалось уловкой – на этот раз последней. Уклонившись от удара Чаруки сделал едва заметное движение кистью и словно прижался к сопернику. Мы увидели, как из широкой спины Дроза, прорвав кожу куртки, выросло трёхгранное острие и тотчас же скрылось обратно.

Дроз покачнулся и с трудом удерживаясь на ногах, повернулся к нам. Лицо его побледнело, а глаза пытались закатиться. Рапира, со звоном, упала на пол и полетела прочь от своего хозяина. Белые губы пробормотали какое-то слово. Судя по всему – имя. Как трогательно.

– Селия, – прошептал этот болван, перед тем как рухнуть на колени.

Я и глазом не успел моргнуть, а кошки уже оказались рядом с ним. Можно было разрыдаться от умиления, глядя как они его нежно обнимали, укладывая на пол. Нарит Чаруки столбом замер рядом, оторопело рассматривая своё оружие, словно не мог поверить в то, что это именно он проковырял шкурку друга.

– Умер, – деловито объявила Ольга, поднимаясь на ноги.

Следом встала Галя, с некоторым сожалением поглядывая на уже бесполезное для неё, тело. Чаруки ещё более потеряно посмотрел на них.

– Но ведь рана не должна была быть смертельной, – тупо возразил он, – я же знаю…

– Человеческий организм – загадочная штука, – с видом знатока заметил я, подойдя поближе, – очевидно рапира задела какой-то внутренний орган. Тогда смерть неизбежна.

– Да уж, вы сделали всё, чтобы она стала неизбежной, – с горечью, констатировал Нарит и побрёл к выходу.

– Нет, ну какое лицемерие! – возмутился я, – сам пришил своего товарища, а вину пытается свалить на кого-то другого

В зале, точно из-под земли, появились люди в тёмной одежде. Лица их скрывались за непроницаемыми вуалями, а в руках каждый сжимал рулон чёрной ткани с алой окантовкой.