Хэттавэй согласился с его доводами и проинформировал об этом штаб-квартиру в Лэнгли. В итоге с начала апреля 1979 года все внимание разведчиков московской резидентуры было переключено не на поиск мест для тайников, а на поиск мест и организацию явок со «Сфиэ». Некоторые из них пришлись на вторую половину 1979 года, более 20 — на последующие 5 лет. Всего за это время Толкачев передал ЦРУ сотни отснятых кассет и сотни письменных страниц, содержащих огромный объем сверхценной разведывательной информации.

Глава вторая

Шпионские балы-маскарады

«Джек в коробке»

С начала 1981 года офицеры-агентуристы московской резидентуры ЦРУ, действовавшие под дипломатическим прикрытием, при проведении явок со своими источниками из числа советских граждан повально использовали манекены. Справедливости ради, надо признать, что это «секретное оружие» некоторое время приносило американцам успех.

«Высокоэффективные оперативные средства и большое везение, — как отмечалось во внутреннем меморандуме ЦРУ, — позволяли проводить не зафиксированные КГБ явки с Толкачевым. Более 10 встреч были проведены с октября 1980 по ноябрь 1983 г. Несколько встреч пришлось отменить из-за усиленного наружного наблюдения за нашими разведчиками. Однако большинство было все-таки проведено в соответствии с планом. Постоянное усиленное наружное наблюдение за офицерами резидентуры заставляло их быть изобретательными в поисках оперативных средств и методов для проведения явок с «Сфиэ», впрочем, не только с ним».

Новое анти-контрразведывательное средство, использовавшееся в таких операциях, американцы назвали «Джек в коробке» (Jack-In-the-Box — JIB). На жаргоне нашей «наружки» — «Трюк с манекеном».

«Трюк с манекеном» действовал по следующей схеме.

Выйдя из здания посольства, сотрудник резидентуры садился в машину вместе со своей женой (или с другим сотрудником). Жена — за рулем, разведчик рядом. Под ним — небольшая коробка. За несколько часов до встречи они выезжали на проверочный маршрут. Следуя по нему, в заранее намеченном месте машина после ряда поворотов на несколько секунд выпадала из поля зрения сыщиков наружного наблюдения, то есть оказывалась в «мертвой зоне». Тут же разведчик, который должен был встретиться с Толкачевым, катапультировался из машины и исчезал в первой попавшейся подворотне. Водитель тут же активировал «Джека» — нажимал кнопку, и… о, чудо! Из коробки мгновенно выпрыгивал манекен, чей силуэт был как две капли воды схож с покинувшим машину разведчиком. Резиновая кукла, заполненная сжатым воздухом, выглядела абсолютно правдоподобно. Водитель, сидящий за рулем, чтобы окончательно ввести в заблуждение следующую за ним «наружку», начинал имитировать беседу, поворачивая голову куклы с помощью незамысловатого устройства. Лишь подъехав к дому, где проживали сотрудники американского посольства, водитель на тазах ошеломленных сыщиков выпускал воздух из манекена, и упаковывал его в коробку. Все, партия выиграна!

Бойцы наружного наблюдения, конечно, понимали, что второго разведчика они потеряли, но установить его местонахождение до его появления дома или в посольстве не могли.

Тем временем американец, надев фуфайку и нахлобучив кепку до носа, пешком и в городском транспорте, проверившись и убедившись в отсутствии «хвоста», добирался до места встречи. Проведя явку, разведчик возвращался домой или в посольство. Такой способ ухода от «наружки» несколько раз успешно применялся при операциях по связи с Толкачевым.

По мнению Хэтгавэя, подобный способ отрыва от наружного наблюдения нельзя было применять часто потому, что он всегда приводил к ответным мерам — к «оперативному прессингу».