Я долго думала над тем, что ещё сказала Трис. Каждое утро в девять часов мы собираемся в холле и приветствуем мистера Грина, но работники верхних секторов делают то же самое. Трис уверена, что Грин произносит свою речь в то же время, что и нам. Как такое может быть, если наш холл разделён стеной? Я никогда не вижу Трис по утрам, а она меня, это доказывает то, что мы находимся в разных концах здания. Я ещё больше запуталась после её рассказа… Она подумала, что её наручные часы идут неправильно, но мы сверили с моими. Время одинаково.

Рабочие верхних секторов поднимаются на лифте (Трис узнала, что на первых двух этажах со стороны Далласа находятся склады), а нам подняться по лестнице на второй этаж не составляет труда. Поэтому рабочие Корпуса и Далласа практически не пересекаются друг с другом. Ещё Трис сказала, что на заводе не одна столовая, а две: одна для первого и второго секторов, другая для остальных. Между ними стоит звуконепроницаемая стена. Моя маленькая подруга всегда приходит обедать к нам, значит, охраны нет, и можно свободно перемещаться. Мы не рискуем и остаёмся на своём месте. Никто из нас не может понять, для чего нужна такая секретность. Может, организаторы считают, что кто-то из нас, преступников, спятит и набросится на кого-то из верхнего персонала? Не могу привыкнуть, что я живу в тюрьме… На перерыве я питаюсь не только порцией еды, но и дозой информации. Ник и Трис мне ещё не всё рассказали, но то, что я знаю, приводит меня в дикий ужас…

В среду у меня был особенный день. Не знаю, что на меня нашло, но за обедом я попросила у Ника свой ноут обратно. Он сначала удивился, а потом с радостной улыбкой вручил мне это чудо техники. Всю неделю мы практически не разговаривали о нас, только слушали Трис или молча обедали. На работе нет времени на разговоры, иначе зануда Джо даст дополнительное задание. Может, он раньше был школьным учителем?

На перерыве Николас напомнил, что я не любила пользоваться ноутскрином, и все записи вела в планшете. Удивительно, но когда он протянул мне под столом бумажный свёрток, я вспомнила кое-что трогательное и важное для меня…

— Здравствуйте, меня зовут Мелоди, я хочу работать в вашем издательстве журналисткой, — произнесла я свою заранее отрепетированную перед зеркалом речь. Это была наша первая встреча с Ником. Я знала, что он занимается музыкой, к тому времени он уже был знаменит в нашем городе, поэтому безумно нервничала… Мне сразу показалось, что мы чем-то похожи, что будем не просто коллегами по перу.

— В вашем резюме написано, что вас зовут Алиса Меллоу, — без малейшей насмешки сказал Николас. Я ещё больше занервничала. К тому времени я ещё не сменила паспорт.

— Да, верно… Простите, я привыкла… Я выступаю под этим именем, — не знаю, зачем всё ему выложила, и стала теребить ремень на джинсах под столом. Я полдня винила себя в том, что не надела строгую юбку и пиджак. Чувство вины прошло, когда я вспомнила, что в моём гардеробе нет ни того, ни другого. Мне было не суждено выглядеть солидней в тот день, возможно, моя простота Ника и зацепила.

— Знаю, однажды я был на вашем концерте, — сказал Ник. Боже, я никогда ещё так не нервничала при виде парня. Он был на моём выступлении? Когда, интересно? Я пела чужие песни на разогреве у знаменитых групп, не более. Свои песни я не показывала никому. Мама пыталась подобрать мне группу, в которой я смогла бы петь, но я наотрез отказалась. Ненавижу от кого-то зависеть, мне хотелось петь одной.

— Правда? — дурацкий вопрос, но ничего умней в голову мне тогда не пришло.

— Да. Пожалуй, мы обойдёмся без собеседования.