|
Хозяином пса оказался невысокий мужчина в брезентовой штормовке и таких же брезентовых штанах от армейской полевой формы, заправленных в яловые сапоги, с охотничьей двустволкой за спиной, шагавший по дорожке со стороны КПП. Никаких домов, кроме курсантской казармы и общежития инструкторов, поблизости не было, из чего Игорь заключил, что охотник направляется к нему. – Так вот, значит, ты какой, старший лейтенант Мамаев, – усмехнулся мужчина, остановившись напротив Игоря. – Ну, здорово. А я уполномоченный военной контрразведки майор Трутнев. Игорь удивился – Трутнев был примерно одного возраста со Щербаком или Добровольским, ему давно следовало быть как минимум подполковником, – но вида не подал. Контрразведчик тоже сделал вид, что не заметил его босых ног. А может быть, ему действительно не было до этого никакого дела. – Значит, не успел приехать – и сразу к озеру. Смотреть, так сказать, рабочее место. Похвально, – продолжал Трутнев. Причем было непонятно: иронизирует он или говорит серьезно. – Ну и как настроение после увиденного? Игорь пожал плечами. – Нормальное. – И, чтобы как-то поддержать разговор, спросил: – А вы на охоту ходили? Контрразведчик пренебрежительно махнул рукой. – Да какая у нас охота? Видишь, пустой вернулся. Мы с Тунгусом, – он указал на своего пса, который крутился у ног хозяина, – как сюда перебрались, так еще ни разу дичи не видели. При этих словах пес остановился и задрал свою острую морду, словно хотел сказать: верно говоришь, хозяин. В его черных глазах было столько грусти и разочарования, что Игорю даже стало жалко собаку. – Неужели здесь такая плохая охота? Или это вам так не везет? – поинтересовался Игорь и тут же пожалел о своем вопросе. Вдруг контрразведчик обидится? Трутнев действительно обиделся, но не на слова Игоря. – Нет здесь ни охоты, ни рыбалки, – зло произнес он. – Хотя поначалу все думали как раз наоборот. Еще бы! Места глухие, заповедные. Сначала солдаты-строители, которые жилой городок строили, пытались в озере бреднем рыбу ловить. Ничего! Даже мелочи никакой не поймали. Удочки смастерили, тот же результат. Тогда уже наши офицеры взяли пару «лимонок», рыбки-то хочется, отошли подальше от части – и в воду. Рвануло знатно, сами потом рассказывали, но ни одна рыбина так и не всплыла. Ну, наши горе-рыбаки ладно, могли просто место неправильно выбрать. Мы с Тунгусом целый день по берегу ходили, хоть бы какую зверюшку встретили. Не то что соболь или лисица, мышь не попалась! Тунгус уж на что охотничий пес, а ни одного звериного следа не взял. Вот под Красноярском, где я раньше служил, – Тунгус у меня еще оттуда, он день побегает по тайге – и сыт. Я его летом даже не кормил, не вру. А здесь голодным прибегает. Я его теперь в лес не на охоту, а на прогулку вожу, чтобы только навык свой охотничий не терял. Ружье заряжу и пару патронов в карман суну на случай, если вдруг какая-нибудь косуля или кабан из глухой тайги на берег забредут. Да только никто не забредает. Прав Яшка, хреновое здесь место. – Кто? – переспросил Игорь. – Яшка. Шаман местный. Колдун по-нашему. Старый, лет восемьдесят, а может, и больше. У них, бурятов, не поймешь, – пояснил Трутнев. – Его по-своему, конечно, не так зовут, да только не выговоришь. |
