Так, заключая договор «О передаче исключительных авторских прав на произведение», автор автоматически подписывался находиться в безусловном рабстве и зависимости от желаний самодурки. Неоднократно было замечено, что Ольга Дан избивала непослушных подчиненных как в своем кабинете, так и на их рабочих местах. Ей ничего не стоило побрить наголо молодую перспективную детективщицу, посчитав, что «тифозный» имидж подойдет ей как нельзя лучше и привлечет дополнительную выручку в издательство. Ольга спаивала людей, делая их зависимыми от спиртного, сажала на иглу, добиваясь духовного просветления и, естественно, подобающих гению текстов. Ольга подкладывала под авторов блядей, потом блядей с заразой. Лечила от пьянства, наркомании и СПИДа, который на поверку оказывался рядовым сифилисом. При помощи баб, наркотиков и выпивки Ольга создавала райские кущи, за право оказаться в которых бились не на жизнь, а на смерть самые известные из продаваемых писателей.

И все это приносило ей немалый доход. Ольгу проклинали, регулярно пытались убить или пустить по миру. Ее клеймили в прессе, распинали в листовках. На Ольгу буквально молились и не канонизировали только потому, что боялись, что это не понравится ее темному покровителю.

И именно к этому черту в юбке пришла Лада. Почему? Ну, наверное, потому, что Ольга умела работать. И, сжалься она над сестрой, дав ей редактурку, потом, надо думать, выжмет за это последние соки и будет грузить, грузить, грузить, пока не…

Лада потерла виски:

– Зато пока я буду работать у Ольги, буду сытой и при бабках. Как это у графини Паниной: «Нужный человек в нужном месте в нужное время». Уж лучше быть загруженной любимой работой, чем бегать по городу в поисках оной или сидеть дома перед молчащим телефоном.

Меж тем из кабинета вышел следующий посетитель.

«Опять по нулям» – определила Лада. К Ольге Дан приходят либо одержимые, либо конченые. Сейчас она разберется с отстоем и…

Опередив следующего посетителя, в кабинет Дан ворвался плечистый охранник в камуфляже с маленьким, явно не уставным автоматом на груди.

Из раскрытой двери до Лады донесся его громовой шепот.

– Алексея охраняют двое лучших сотрудников. Пермские думают, что вы будете ждать автора в бистро на Думской, так что пока они разберутся что к чему, у нас добрых полтора часа. Но чем черт не шутит, лучше поторопиться.

– Дерьмо! – Ольга Дан вылетела в приемную. – Я еще не говорила с Линдой. Она прислала свою девочку? Лена, все прочие встречи отменить, – зыркнула она на подоспевшую секретаршу. И, обведя взглядом посетителей, заметила Ладу.

– Вы… как вас? Переводы? Да? Очень убедительно. Позвоните мне через недельку, – ее глаза, два острых лезвия, светились непререкаемым металлом.

– Оля! Ты не узнаешь меня? – Лада смотрела на нее огромными испуганными глазами.

«Вот сейчас уйдет. И все».

– А… Ты? – Дан обдала сестру холодом и тут же перевела взгляд на зеркало, в котором они отражались. – Ты как тут? По какому вопросу?

– Я, понимаешь, Оля…

– Быстрее. Четче. Только суть. Минута, – отчеканила Дан и, взглянув на часы, сообщила: – Время пошло.

– Литературная обработка, редактура, ну, может, хотя бы корректура, – выпалила Лада.

– Понятно. Пошли.

Лада вошла в просторный кабинет. Стол буквой «Т», на котором проще пытать, чем работать. Карта города над креслом начальника, шкаф, безвкусные диванчики. Все как обычно.

– С письмами работала?

– Эпистолярный жанр мой любимый, – соврала Лада.

– Решено, – Ольга вытащила из ящика стола, как показалось сестре, первую попавшуюся папку и сунула ей в руки.