Мальгин почувствовал усталость. Болела голова, все тело, хотя он его не видел и не мог ощущать, череп сдавило так, будто голова попала в тиски, и еще мучило ощущение льющейся из ушей горячей жидкости: так обычно течет кровь из раны.

Подняв голову, он увидел в потолке еще одну дверь – фиолетово-синюю, словно из прозрачного толстого стекла, и эта дверь ждала, чтобы ее открыли.

Мальгин подпрыгнул… и закричал от боли! Показалось, что в ступни впились десятки острых игл. Задрожали стены, воздух, само пространство, отзываясь гулким эхом, рождая видимые глазом узлы интерференции световых волн. Мальгин почувствовал, что слабеет и вот-вот потеряет сознание… хотя какое сознание может быть в подсознании? – мелькнула мысль.

И в этот миг ушей коснулся знакомый далекий зов, словно трава прошелестела, или дождик сыпанул по луже, или ветер коснулся листьев клена… Клим напрягся, стараясь расслышать этот до боли знакомый звук, и не услышал – почуял шепот:

– Прыгай!..

Сил уже почти не оставалось ни на что, стены пещеры стали сближаться с грохотом и гулом, и тогда, собрав все крохи воли, что еще боролись с диким напором извне неведомых сил, Мальгин прыгнул вверх (вверх?) к спасительной двери, проломил ее головой… и оказался над речным обрывом.

Сзади горела степь, мелькали всадники, ржали кони без седоков, кричали люди, впереди разворачивался речной простор и сочная зелень пойменных лугов за рекой.

– Прыгай! – крикнул кто-то из-под обрыва, и Мальгин, босоногий, в рваной рубашке, сиганул в реку, пропустив над собой гибельный свист прянувшей из чужого лука стрелы…

Он лежал в кровати, в своей спальне, в одних плавках, и тело казалось сплошной раной: болела каждая клеточка, каждый нерв, кожа горела, в желудке пылал огонь, а в глаза будто насыпали песку. Клим с трудом повернул огромную, как барабан, гудящую голову – Железовский.

– Как… я… сюда… попал? – Язык не слушался, скулы сводило от кислоты и горечи и от боли, говорить можно было только с паузами.

– А ты не помнишь? – пробасил математик, озабоченно глядя на снятый с руки Мальгина датчик. – Лежи, лежи, приводи себя в порядок.

Клим только теперь почувствовал блаженную мягкость и чистоту постели. Вспомнил схватку, рывком приподнялся и едва не потерял сознание от охватившего все тело пламени.

– О дьявол! Где они?!

– А нетути никого, – улыбнулся Железовский. – Кто тебе нужен конкретно? Может, тебе все померещилось.

– И пещера с «черным»?

– Что? Пещера? Лежи, лежи, не дрыгайся.

Мальгин лег, вспоминая подробности драки.

– Где мой кокос?

– Зачем он тебе?

– В него встроен советчик, Харитон, он должен был все запомнить. Найди костюм.

– Потом расспросишь своего советчика. – Железовский принес стакан медового напитка, заставил Клима выпить. – Видимо, у тебя во время встречи с… э-э… гостями наступила фаза «черного человека», а это, брат, такая штука, что и мне становится страшно. Убивать не хотели, задача стояла проверить тебя на сенсорику, на прочность защиты, а заодно попытаться выкачать из тебя все, что содержится в башке. Ну и проверили.

– Что там произошло?

– Я подоспел в момент, когда ты схватился с одним мордоворотом… извини за терминологию, в этом слове вся суть.