Клим забрался в переходной купол орилоуна.

– Хранитель, верни меня на Землю моего времени.

– Человек, это не в моих силах, – последовал вежливый ответ. – Всякое состояние в этом мире, к сожалению, реализуется только однажды: нет одинаковых ситуаций, нет двух одинаковых нейрохирургов по имени Клим Мальгин…

– Но Паломник говорил…

– Он был в других вселенных, я – нет. Человек, тебе могут помочь только Вершители, это единственный шанс.

– Если бы я знал, где их найти, – с горечью произнес Мальгин, подавляя гнев. – Даже Паломник не смог определить их дом. Пришли в нашу Вселенную, соорудили метро, поразвлекались и ушли…

– Ты не прав, человек. Вершители не злонамеренны, но устроены так, что цена ошибки при любом контакте с объектами их деятельности – жизнь! Хочешь совет?

– Валяй, – махнул рукой Клим, снова извлекший из памяти соблазн поискать Землю, где есть Купава, но нет Даниила Шаламова.

– Паломник не катался на качелях.

– Что?!

– Паломник не исследовал метро Вершителей глубоко в прошлом и высоко в будущем.

Мальгин понял совет мгновенно.

– От Преджизни к Сверхжизни? Бью челом, Хранитель! Поехали в прошлое, к моменту появления в нашей Вселенной Вершителей.

– Понадобятся все твои силы, человек, это не легкая прогулка перед сном. Сомневаюсь, выдержишь ли ты переход.

– Никто не измерял моих пределов.

Мальгин прыгнул в мерцающее окно мембраны выхода на «струну» и, прежде чем раствориться в небытии, всем существом увидел вечно кипящий вакуум Большой Вселенной…

ГЛАВА 3

Район Нижнего Новгорода, где жил Аристарх Железовский, выглядел с высоты неправдоподобно и гротескно: взрыв, разрушивший дом Железовского, пощадил остальные, но одновременно все тридцать с лишним многоквартирных домов квартала, выстроенных в едином стиле «березовая роща», превратил в удивительные радужно-прозрачные фигуры, напоминающие мыльные пузыри. На месте стройного здания, ставшего эпицентром взрыва, образовалось озеро серой, текучей, как вода, пыли, в центре которого торчал стометровый странный черный шпиль в форме кроны дерева или скорее ветвящегося зигзага молнии. Все деревья парковой зоны, окружавшей квартал, выглядели примерно так же, вызывая в памяти мрачные ассоциации с Дантовым адом.

– Радиация – естественный фон, – доложил по рации Умник, который суммировал поступавшие к нему сведения и выдавал начальству. – Подобные преобразования ландшафта возможны только на уровне внутрикварковых процессов с поворотом времени.

Боянова покосилась на председателя СЭКОНа и увидела на его губах легкую пренебрежительную усмешку. В общем-то реакция его на сообщения Умника была естественной, из всех находящихся в кабине куттера людей только он понимал физический смысл сообщений, как специалист-физик, бывший сотрудник Института пограничных проблем, но Власте давно перестали нравиться профессионалы, выставляющие свою компетентность напоказ.

– Вы хотите что-то сказать, Казимир? Посоветовать, что делать? Предложить идею?

Ландсберг перестал улыбаться, но в тоне его по-прежнему звучали нотки превосходства и иронии.