О том же говорил и старик.

- Ты можешь умереть в любой момент. Мало ли что? Подавишься лепешкой. Заболеешь. Упадешь с паука, ведь они быстро бегают, да? Иди полезешь на дерево, и упадешь. А один мой знакомый просто умер. Вот стоял, говорил, а потом схватился за грудь и умер.

- Почему же он перестал соответствовать природе вещей?

- Как знать… Во всяком случае, объяснить этого нельзя, даже самому себе. Просто почувствовать, как именно надо поступать, а как - не следует. И тогда то, что могло случиться, не случится. Если же оно все же случится, то, значит, так нужно. Ведь мы лишь часть этого мира, мы должны заботиться о нем. Если миру нужны наши жизни, следует отдать, не скупясь.

- Но ты… - немного запутался Альхейм, - ты-то не торопишься отдать свою жизнь, верно? Ведешь себя так, чтобы соответствовать этой самой природе?

- Я не тороплюсь, но и не прячусь. А зачем торопиться? Все будет решено и без нас.

- Ясно, ясно, - закивал Альхейм. - Значит, ты волшебник и колдун.

- Много дураков так считает.

- Потаенник. Да еще и колдун. И как же это ваш Ларрель Освободитель не уберегся?!

- Да не надо беречься, Альхейм! Уберечься вообще невозможно, про то толкую. Ни доспехи, ни оружие не спасут, если ты встанешь против этого мира. А пока ты с ним, ничего тебе не сделается. Но рано или поздно мир устает от нас. Ему надо обновляться. Ларрель был совсем молод, когда погиб, тридцать лет и три года ему было. Но деяния его утомили мир. Он получил одно предупреждение, другое…

- Что же это были за предупреждения?

- Поражения в войне, которую он почти выиграл. Его воинам не было преград, они сжигали город за городом. Полчища смертоносцев разбивались о его армию, как волны о камень. Но вот…

- Что-то не верится, - прервал его гвардеец. - Старик, ты хоть раз видел армию на марше? Восьмилапых никогда не смогут остановить люди.

- Я не старик, а старец, - опять поправил его Мирра. - Старикам много лет, а я уж и не помню, сколько. Вот такая разница. Войско Ларреля Освободителя состояло из обычных воинов. Самых обычных. Но вел его Ларрель! - старец поднял вверх посох и на миг остановился. - Ларрель! Тот, кто понял: нельзя победить внешней силой. Он искал силу в природе вещей, и нашел ее. К сожалению, Ларрель слишком увлекся своими победами. Ему стало казаться, что следует побеждать всегда. В результате он потерял все, что приобрел. Понимаешь?

- Нет, - устало покачал головой Альхейм. - Думаю, что вся эта премудрость потаенников не для меня. Я горожанин, а теперь и вовсе никто.

- Как это - никто? - захихикал Мирра. - Ты это брось, парень! Ты теперь мой слуга. Изволь этим гордиться.

Альхейм ничего не ответил, только выругался про себя. Старик нагло шествовал по полному голодных насекомых лесу, и гвардейцу просто хотелось, чтобы случилась беда. Пусть даже с ним! Зато умирая, он сможет сказать Мирре: ты просто полоумный старикашка!

Но ничего не происходило.

- Уже оказавшись осажденным в своей последней твердыни, глядя со стен на своих же сородичей, гибнущих внизу по воле восьмилапых хозяев, Ларрель понял, что ошибся. И тогда он возблагодарил мир за это понимание. Говорят, что с неба спустилась огненная колесница и унесла его. Говорят, что он приказал открыть ворота и сам вышел к врагам, чтобы не убивать людей. Говорят, что Ларрель бросился в пропасть. Говорят, что он с мечом бросился на неприятеля и сражался три дня один, убив тысячи, но был убит стрелой в пятку.