"Отсалютуй!" - Чважи повернулся лицом к Повелителю.

- Слава Повелителю Мишеглира! - выкрикнул Альхейм прежде, чем успел что-либо сообразить.

Он должен был взмахнуть мечом, но на полдороги остановил руку, вспомнив, что в ней зажат приказ. Альхейм перехватил бумагу, мгновенно покраснев, достал меч, и уже заканчивая салют вдруг повторил еще раз:

- Слава Повелителю Мишеглира!

"Ступай…"

То ли Повелитель в самом деле пошевелил лапой, то ли гвардейцу показалось. Чважи чуть присел, потом круто развернулся, так что Альхейм опасно качнулся, в довершение ко всему едва не свалившись, и побежал прочь.

- Что я натворил!

"Повелитель милостив. А вот от воеводы Палера жди выволочки," - спокойно ответил смертоносец. - "Будешь учиться салютовать…"

- Я дурак. Дурак, дурак, деревенский дурак, медонос несчастный… - повторял несчастный Альхейм всю дорогу до ворот.

И только когда стражник крикнул ему вслед:

- Бляшки пересчитай, Гвардия! Обронил половину, муравей безусый!- солдат будто очнулся.

- Зарублю! - взвизгнул он, хватаясь за меч.

Чважи не обратил на его движение никакого внимания, продолжая бег к расположению Гвардии.

"Приди в себя. Ты сейчас должен встретиться с Палером, хоть ему отсалютуй как положено."

- Прости… - поник гвардеец.

- Так, так… - важно изрек Палер, изучая свиток. О промахе Альхейма он то ли еще не знал, то ли не собирался сейчас это обсуждать. - Так, так… Господа сотники, мы выступаем! Строиться в походный порядок!

Стоявшие рядом с командующим Гвардией сотники бегом бросились выполнять приказание, хотя перестроение уже началось - восьмилапые получили приказ раньше. Задержались лишь трое "крылатых", заместители воеводы.

- Господин Аршу! - обратился Палер к восьмилапому командующему, своему непосредственному начальнику. - Позвольте передать вам всю полноту доверенной мне Повелителем власти и ждать ваших дальнейших распоряжений!

"Слава Повелителю!" - откликнулся Аршу, почти такой же огромный, как и телохранители Повелителя Мишеглира. - "Приказа выступать пока не поступило, но пусть все будут в седлах. Нам предстоит сложный маневр, Палер."

- Я скорблю лишь, что Гвардия не участвует в битве, - отвечая, воевода протянул "крылатым" свиток, те склонились над ним, толкаясь лбами. - Нет маневра, который не смогла бы выполнить Гвардия во славу своего Повелителя.

"Это так…" - Альхейм услышал, как в голосе Аршу сквозит неприязнь. - "Чважи, ты и твой воин останетесь при нас."

Подбежал штабной десяток, а также смертоносцы, на которых сели Палер и командиры крыльев. Альхейм незаметно смахнул пот, градом катившийся по лицу. Будет что-то важное, что-то интересное… А ему приказано остаться при штабе! Но почему Гвардия не будет участвовать в битве?

"Неприятель атакует лагерь всеми своими силами. Им будет непросто взять частокол…" - неожиданно пояснил Чважи. - "Мудрость Повелителя так велика, что он вынудил на эту атаку врагов. Гвардия совершит обходной маневр и ударит с тыла. При этом нам предстоит форсировать реку."

Вот теперь все встало на свои места. Враг не будет ожидать удара со стороны, ведь он собрал вместе все силы и знает, что Повелитель Мишеглира поступил так же. Частокол позволит продержаться достаточное время, в первые часы боя у обороняющихся будет преимущество. Потом, когда перед стеной вырастет гора трупов и она перестанет сдерживать неприятеля… Альхейм пожалел, что ему не придется увидеть этой величественной картины.

"Ты бы ее и так не увидел," - не применул заметить Чважи. - "Мертвые обычно лежат на земле, под лапами, оттуда ничего не видно.