«Настало время подумать о пище, – подумал Ворчун. – Раз уж Ферил так занята, придется взвалить это дело всецело на свои широкие плечи и дать ей ненадолго сбежать в свои мечты». Полулюдоед собирал фиолетовые плоды размером с кулак, которые в изобилии росли на огромных шелковистых лавовых деревьях. Фрукты оказались сладкими, сочными и ароматными, он намеревался собрать столько, чтобы хватило не только на ужин, но и на завтрак. Ворчун был уверен, что фрукты съедобны, он видел, как их ели маленькие обезьянки. Полулюдоед положил кусочек в рот, и капли сока тут же побежали по его подбородку. «Пойдут и фрукты, если не удастся найти мясо». Он глянул на землю в надежде увидеть отпечатки копыт. Раньше они замечали следы оленя, но он, скорее всего, был уже далеко. Олень был бы таким вкусным, конечно, если бы Ворчуну удалось убить его прежде, чем эльфийка успеет подружиться с животным. Она не может убить того, с кем успеет поговорить.

Ферил остановилась. Полулюдоед взглянул на нее и увидел, что эльфийка рассматривает огромного удава. Она поднялась на цыпочки, чтобы оказаться нос к носу со змеей, длинный хвост которой скрывался в ветвях дерева. Змея была темно-зеленой, цвета листьев, ее спину украшали коричневые пятнышки.

– Ферил, осторожно. Змея есть большая очень.

Дикий прижался к ногам Ворчуна и зарычал на змею. Полулюдоед потянулся за кофель-нагелем, который был заткнут за пояс, и липкими от сока руками выдернул свое оружие из-за ремня.

– Змея – обед.

Ворчун шагнул вперед и поднял кофель-нагель, но, увидев, что Ферил что-то шепчет, а змея шевелит языком в ответ, опустил его и поджал губы.

– Ты разговаривать со змеей. Это значить, змея не есть обед. Хорошо. Я не любить змеиное мясо.

Эльфийка кивнула и махнула рукой, показывая, что он может идти дальше.

Полулюдоед немного понаблюдал, как Ферил улыбается, закрывает глаза, а змея высовывает язык, чтобы дотронуться до носа эльфа, и убрал оружие.

– Дикий дать бы мне убить змею для обед, – говорил он волку. – Дикий не заводит друзей. Хорошо. Я лучше хотеть оленя.

И Ворчун пошел прочь, продолжая искать оленьи следы.

– Великая змея, – тихо шипела Ферил. – Ты, должно быть, прожила много лет, чтобы вырасти такой огромной. Древняя и самая мудрая.

– Не так много лет, – ответила змея шипением, которое эльфийка мысленно перевела в слова. – Не старше этого болота. Но намного мудрее болота.

Ферил протянула руку и пробежалась пальчиками по голове змеи. Чешуйки были такими гладкими, что она замерла, наслаждаясь необыкновенно приятными ощущениями. Змея щелкнула языком и посмотрела прямо в ее сияющие глаза.

– Здесь не всегда было болото, – прошипела эльфийка. – Друзья говорят, что здесь была широкая равнина. В округе, в деревнях жили люди.

– Я родилась вместе с болотом, – ответила змея, спускаясь ниже. – Я принадлежу болоту. Ни о каком другом месте и не знаю. Ничего не знаю и о других людях, кроме тебя.

Ферил пальцем поманила змею, и та положила тяжелую широкую голову ей на ладони. Эльфийка погладила ее по темной полосе, где смыкалась пасть.

– Я выросла на земле, покрытой льдом, – сказала она. – Там очень холодно. Такой ее сделал белый дракон. Она по-своему красива, но не так прекрасна, как этот лес.

– Болотом тоже управляет дракон, самка дракона, – прошипела змея. – Болото ей служит. Болото… прекрасно.

– А ты? Ты служишь ей?

– Она создала болото. Она создала меня.