- Держите её! – крикнул он. – У неё шок!

Я и Андрей ухватили её за руки и оттащили от Шевченко. Она, истекая слезами, кричала и вырывалась. Мы едва могли её сдержать.

Скат быстро извлек аптечку и оперативно подготовил шприц с успокоительным. Несколько секунд и девушка, прекратив рыдать и вырываться, обмякла и повисла на наших руках.

- Так-то лучше! – произнёс он. – Не волнуйтесь, ей это не повредит!

- Вот чёрт! Вот же чёрт! – то и дело бормотал Андрей, глядя на мёртвое тело Дмитрия и не веря своим глазам.

- О боже! – я, почти не контролируя себя, сел на ступеньку и обхватив голову руками, стараясь справиться со своими эмоциями.

- Зачем? – спросил Андрей. – Зачем, подполковник? Зачем ты стрелял? А?

- Чтобы не мучился! - процедил тот.

- Да ты его видел? – вскричал он. – Может, обошлось бы!

- Ты сюда глянь, шутник хренов! – Шевченко указал на лежащее тело Дмитрия. – Его внутренние органы тоже поражены. Он задыхался слизью, а от болевого спазма даже вдохнуть не мог. Ты даже представить не можешь, что именно чувствует человек, когда с ним происходит такое.

- Это был единственный способ ему помочь! – вмешался Скат. – Шевченко прав, лучше уж так. Не зачем живому человеку испытывать такие страдания.

Наёмник убрал аптечку, а затем попросил у Шевченко свой пистолет.

- «Макарова» верни.

Подполковник хмыкнул, но пистолет отдал без разговоров.

- Жаль вашего парня, – произнёс бывший наёмник, ни к кому конкретно не обращаясь. – Жаль всех, кто уже не сможет выйти отсюда. Это тяжело, но это нужно принять. Мы тоже потеряли своих...

Скат сунул пистолет в кобуру, ухватился за поручни лестницы и полез вверх. Олег Анатольевич похлопав Андрея по плечу, произнёс:

- Пусть земля ему будет пухом.

- В таком месте не будет, – процедил тот, продолжая смотреть на мёртвое тело. – Его даже похоронить нельзя! Здесь один бетон. Везде только один чертов бетон!

Шевченко кивнул, но больше ничего не сказал.

Через несколько секунд он с характерным звуком полез вверх по лестнице.

А я, Андрей и расслабленная полусонная Катя так и остались у тела нашего погибшего друга. Никто не мог поверить, что его больше нет.

- Мы не можем оставить тут вот так... Это подло и неуважительно.

Еще совсем недавно, он был с нами. Говорил, смеялся... Мы ездили по городу, пили пиво. Спускались в ракетный комплекс, сражались с мутантами. Вместе убегали от полковника Зимина. Проделали такой долгий путь от поверхности... А всего за несколько часов он превратился в то, что лежало перед нами. Утрату невозможно было описать словами, а гнетущее чувство буквально выворачивало наизнанку. Отчаяние и страх овладели нами. Разум словно опустел, уступив место какому-то тупому вязкому туману в голове.

Не знаю, сколько мы так простояли бы ещё... Но громкий крик Костолома всё-таки заставил нас подняться наверх.

...Пока мы приходили в себя, пытаясь хоть немного успокоиться после смерти Дмитрия, бывшие наёмники, следуя указаниям подполковника Шевченко быстро сориентировавшись, осмотрели близлежащие коридоры. Вопреки ожиданиям здесь почему-то не оказалось мутантов. В соседнем помещении им попался лишь один полудохлый паук, но и тот даже и не помышлял об атаке. Мутант лежал в тёмном углу, подмяв под себя металлические лапы и вяло двигал тем, что заменяло ему морду. У него отсутствовало несколько конечностей, а также имелась большая рваная рана на задней части уродливого тела. Судя по всему, кто-то проходил этим путем совсем недавно, а заодно объяснил агрессивному мутанту, как себя вести не следует.

Паука добивать не стали – сам скоро подохнет. Да и патронов практически не было. А вот тот, кто нанёс ему эти повреждения, заслуживал особого внимания.