Специальные патроны давали отличный результат. Образуемые «Люциферами» шары ударялись о камни и разлетались искрами ярчайшего света: ни дать ни взять фейерверки в День независимости, только смертельные. Они вспахивали землю, взрывали сверкающими дугами воду. В высоте, под самым потолком вспыхивали и осыпались каменным дождем зловещие созвездия.

И это подействовало.

Хейдлы отступили.

На минуту.

— Огонь не прекращать! — кричал кто-то. — Рассчитаться! Первый!

— Второй! — отозвался другой.

— Третий!

Их осталось только семеро.

Те, кто был ближе к воде, побежали вниз, к плотам. Трое стали ползком пробираться к крепости по вязкому, как патока, песку.

— Меня зацепили!

— Лейтенант убит.

— А Гриф?

— Пропал.

— А Бум-Бум?

— Уже все? Хедди отступили?

Такую жизнь солдаты вели несколько недель — бежали и стреляли. Ночь в этом царстве ночи принадлежала хейдлам.

— Чертовы хедди! Как они нас нашли?

Суетясь внутри крепости, Шоут обдумывал ситуацию и подсчитывал шансы. Когда началась атака, он еще не вышел и теперь не видел необходимости демонстрировать, что уже поправился. Шоут потрогал мешочек, в котором держал активатор. Прибор был для него словно талисман: давал уверенность и ощущение власти. Шоут мог легко стереть этот мир. Нажав несколько кнопок, он сразу окажется в безопасности. Хейдлы превратятся в призраков. Но ведь и солдаты тоже, а они ему еще пригодятся. Среди прочих вещей Шоут, в частности, не любил грести. И, держа в мешочке своего джинна, думал — выпустить сейчас или попозже? Лучше потом. Сейчас ему ничто не грозит — осталось только подождать, пока уляжется пыль. Кажется, хейдлы поняли намек и смотались подальше в темноту.

— Что делать будем? — вопил какой-то солдат.

— Убираться! Надо уходить! — кричал другой. — Всем — на плоты! На воде мы будем в безопасности.

Несколько плотов плавали пустыми. Пулеметчик на своем греб обратно к берегу.

— Давайте, давайте! — подгонял он троих товарищей, которые жались к стене крепости.

Те неуверенно озирались, боясь новой засады. Никого не увидев, они стали перезаряжать винтовки и готовиться к пробежке. Сидевшие на плотах махали им и торопили.

— Сто метров, — прикинул один из троих, застрявших у стены. — Я как-то раз пробежал за девять и девять десятых.

— Только не по песку.

— Подожди-ка.

Они разгрузили рюкзаки и бросили все лишнее: гранаты, ножи, фонари, несгораемые жилеты.

— Готовы?

— Девять и девять десятых? Ну ты и ползаешь!

Все приготовились.

— На старт!

С верхних этажей крепости на них обрушился женский вопль. Его услышали все. Али, которая в это время пробиралась по лестнице, даже остановилась. Трой ее не послушался.

Солдаты подняли головы. Кричала пленная девушка — она высунулась из окна башни, выходившего на озеро. Скотч с нее кто-то снял. И во всю мощь своей глотки пленница испустила второй вопль. Ее завывание подхватило эхо. Людям показалось, у них сердце выскочило прямо в воду.