Айк вскочил. Что там происходит? Он бросился к окну; в это время из ворот вышла толпа хейдлов. Они направлялись к воде. В середине шла Али. Связанная, хромающая, но живая.

— Али! — закричал Айк.

Она посмотрела вверх.

Неожиданно в окне возник похожий на обезьяну силуэт — какой-то хейдл цеплялся за подоконник. Айк отпрянул, но его уже схватили лапы, оставляя когтями длинные царапины. Айк потянул за розовую стропу у себя на груди, медленно перемещая обрез со спины вперед, и нажал на спуск.

Когда он снова увидел Али, она сидела на плоту, и не одна. Плот уплывал от берега; его тащили снизу амфибии. Она замерла на носу и смотрела на него. Тот, кто сидел рядом с ней, проследил за ее взглядом, однако с такого расстояния не узнал Айка. Плот миновал утесы.

Это все, что успел сделать Айк.

Он остался один — последний враг, и хейдлы опять карабкались на стены, торопясь схватить его. Айк — теперь он действовал быстро — пошарил над окном. Шнур был на месте, там, куда он его положил. Стащить у солдат взрывпакет оказалось до безобразия просто. Времени у Айка было навалом, он успел спрятать взрывчатку и расставить сосуды с маслом. Сейчас двумя ловкими движениями он подсоединил концы шнура к детонатору, резко повернул рычаг, потянул и нажал.

Крепость словно расплавилась. Амфоры с маслом взрывались, сверкая на верхушке башни солнечной короной, а сама башня рассыпалась на куски.

Эта обитель тьмы никогда не видела такого света. Впервые за сто шестьдесят миллионов лет стали видны мельчайшие детали грота — гигантской утробы с породой, полной изломов и коридоров.

Али бросила на крепость долгий взгляд и от сильного жара закрыла глаза. Она представила себе, как Айк, широко улыбаясь, сидит рядом с ней на плоту и огонь отражается от стекол его черных очков. И улыбнулась. Он сам превратился в огонь. Потом снова наступила темнота, и рядом был не Айк, а все то же страшное существо. Али боялась, как никогда.

26

Преисподняя

На том стою, и не могу иначе.

Да поможет мне Бог. Аминь.

Под желобами Яп и Палау

Она гналась за человеком уже три дня; понять его было так же трудно, как спускаться извилистыми путями в великую бездну. Человек хромал. У него была рана, и, наверное, не одна. И еще он все время боялся.

Правда ли он хотел убежать? Она плохо знала повадки людей. В те короткие минуты, когда он что-то делал, она видела, что он сообразительнее своих собратьев. Просто он, видимо, выдохся. Впрочем, долгий путь утомил и ее.

Она полизала стену там, где человек прислонялся, и его вкус придал ей решимости. Она мало о нем узнала, но была голодна, а вкус его пота неожиданно оказался очень заманчивым. И она подчинилась желудку. Пора убивать. Расстояние между ними постепенно сокращалось.

Чтобы догнать человека, хватило одного дня. Девушка держалась поодаль, чтобы не спугнуть его. Много ведь ходит охотничьих баек о зверях, которые с испугу шарахались в какую-нибудь пропасть, откуда их уже не достанешь. К тому же незачем гонять его попусту. От этого на нем станет меньше мяса, а она уже привыкла считать его мясо своим.

Так они добежали до узкой щели; каменные глыбы почти полностью завалили проход. Человек озадаченно топтался у груды камней, глядя на лаз у себя под ногами. Потом опустился на колени и полез. Девушка метнулась вперед, чтобы успеть разрубить ему сухожилия, однако человек, словно догадавшись, быстро подтянул ноги. Она опустила нож, припала к земле и, ориентируясь по звуку, стала ждать, пока он заползет глубже. Наконец все стихло, и она, встав на четвереньки, полезла в щель. Камни, отполированные проходившими здесь хейдлами и животными, были скользкие и гладкие. Она гордилась, что ползает почти так же быстро, как бегает. В детстве она всегда побеждала в гонках по таким вот узким лазам.