— Да ничего ты не понимаешь! — И снова молодая женщина не сумела сдержать горечи в голосе.

Однако Стивен воспринял эту горечь в ином смысле.

— А по-моему, вполне понимаю. Все дело в том, что произошло между нами вчера. И ночью. Я чересчур увлекся. Не надо было так торопиться. Я должен был вести себя с тобой бережнее, аккуратнее. Быть может, тогда тебе все нравилось и таким, как есть, но потом, задним числом, ты начала терзаться сомнениями. Отчасти даже хорошо, что утром ты заболела и мы оба получили передышку, возможность подумать. Жаль только, что такой ценой, ведь ты и правду очень страдаешь.

— Так ты не расстроился?

Он хмуро усмехнулся.

— Не расстроился? Ну естественно, расстроился! Мне бы хотелось заняться с тобой любовью прямо сейчас. Но я человек терпеливый, как-нибудь дождусь следующего воскресенья. И обещаю — тогда уже не стану пугать тебя своей торопливостью и повышенными требованиями.

— Ты… ты вовсе не испугал меня, Стивен.

Он заглянул ей в глаза.

— Не испугал? Ты точно уверена?

— Уверена. Мне понравилось все, что между нами произошло. Очень понравилось. И все, что мы делали, тоже.

Стивен облегченно вздохнул.

— Приятно слышать. Должен признаться, я слегка нервничал, не зашел ли ночью слишком далеко. В смысле — не ночью нервничал, а уже утром, когда проснулся.

Патрисия только вздохнула. Как бы Стивен ни тревожился, а все не так, как она сейчас. У нее причины были посерьезнее.

Присев на кровать рядом с возлюбленной, он снова погладил ее по голове.

— Патрисия, милая, все равно запомни: я никогда не заставлю тебя делать то, что тебе не нравится. Чего ты сама не хочешь. Я люблю тебя, а не только заниматься с тобой любовью. Понимаешь?

Патрисия кивнула. Говорить она не могла — ее душили слезы. Какой Стивен милый, какой заботливый и ласковый. А с другой стороны, это он сейчас такой, а ну как вдруг окажется, что она и вправду беременна? Хватит ли ему благородства принять новость как подобает настоящему мужчине? Или он струсит и наговорит вещей, которые раз и навсегда положат конец их отношениям?

Сердце Патрисии тонуло в пучине отчаяния. Напрасно она пыталась подбодрить, уверяя, что еще не все потеряно. Что пока неизвестно наверняка, беременна ли она. Скорее всего это не так, это лишь засевшая в голове глупая мысль.

Да, так она и будет думать. Во всяком случае, до отъезда Стивена. Иначе не выдержит этого напора черной тоски, расскажет все любимому прямо здесь и сейчас. А это было бы уж и вовсе ни к чему. У него и так забот хватает.

Осталось потерпеть всего ничего. Стивену уезжать уже через пару часов. А значит, надо взять себя в руки и не отравлять последние минуты свидания.

— Стивен…

— Да?

— Кажется, мне стало чуть получше. Вроде уже не так тошнит. Как думаешь, может, попробовать съесть чего-нибудь? Может, кусочек тоста?

— Отличная идея. Еда вообще лучшее лекарство от похмелья. Беда только в том, что при похмелье обычно на еду и глядеть-то не хочется. А я сейчас и сам бы не отказался от завтрака, причем настоящего сытного английского завтрака. После такой ночи, — тут он многозначительно подмигнул ей, — одного кофе с тостиками мне явно не хватит. Пойду посмотрю, что там нам приготовила добрейшая миссис Бенджамин.

Вообще-то в обязанности миссис Бенджамин первоначально входило следить за домом в отсутствие хозяина и прибирать после его коротких наездов. Однако потом Стивен договорился, чтобы во время его визитов она за небольшую дополнительную плату еще и готовила завтрак, хотя Патрисия с удовольствием делала бы это сама. Но Стивен, похоже, так привык покупать подобные услуги, что мысль о «семейном» быте даже не приходила ему в голову.