Мы так и сидели, не двигаясь или разговаривая, пока я не почувствовал, что мое сердце начинает сильно биться.

Ли? Это ты?

Выходи Итан. Я жду.

Я услышал музыку, прежде чем Колотушка оказалась в поле моего зрения, завидев ее через оконное стекло. Я встал и кивнул своему папе. "Я собираюсь к Лене на какое-то время."

"Иди на столько, насколько нужно."

"Спасибо, папа."

Когда я повернулся, чтобы выйти из кухни, я поймал последний взгляд своего отца, сидящего в одиночестве за столом с газетой. Я не мог этого сделать. Я не мог оставить его в таком состоянии.

Я потянулся за газетой.

Я не знаю, почему я взял ее. Может быть, я просто хотел, чтобы она со мной еще немного побыла. Может быть, я не хочу, чтобы мой папа сидел один со всеми этими чувствами, увлеченный в бумагу с глупым кроссвордом и худшим некрологом.

Тогда это пришло ко мне.

Я вытащил ящик Аммы и схватил карандаш №2. И поднял его, чтобы показать отцу.

Он усмехнулся. “Начатый острый, она его заострила.”

“Это то, что она хотела бы. В последний раз.”

Он откинулся на спинку стула, пока еще не дотягиваясь до ящика и не бросая мне коробку "Красных Горячих". "В последний раз."

Я обнял его. "Я люблю тебя, папа."

Потом я провел своей рукой по всей длине кухонного окна, отправляя рассыпанную соль на пол по всей кухне.

“Пришло время впускать призраков.”

Прежде чем Лена нашла меня, я уже был на полпути вниз, спускаясь по ступенькам крыльца. Она упала в мои объятия, обвив меня своими тощими ногами. Она вцепилась в меня, а я держал ее, словно никогда друг друга и не отпускали.

Было электричество, много электричества. Но поскольку ее губы нашли мои, не было ничего, кроме сладости и мира. Будто как приходишь домой, когда еще дом - убежище, а не сама буря.

Все было по-другому между нами. Не было ничего, что удерживало бы нас друг от друга. Я не знал, было ли это из-за Нового Порядка, или потому, что я отправился в Иномирье и вернулся обратно. В любом случае, я мог держать руку Лены без прожигания дыры в моей ладони.

Ее прикосновение было теплым. Ее пальцы были мягкими. Теперь ее поцелуй был просто поцелуй. Поцелуй, который был столь же большим и столь же небольшим, каким может быть поцелуй.

В это время не было грозы или пожара. Ничего не взрывалось или сжигалось, не было даже короткого замыкания. Лена принадлежала мне так же, как я принадлежал ей. И теперь мы можем быть вместе.

Колотушка посигналила и мы перестали целоваться.

"Не сегодня." Линк высунул голову из окна. "Я поседею сидя здесь и смотря на вас, ребятки."

Я усмехнулся ему, но я не мог отделить себя от неё. "Я люблю тебя, Лена Дачанис. Всегда любил и всегда буду любить". Сегодня эти слова были так же достоверны, как и в первый раз, когда я сказал их, в предверии её Шестнадцатой луны.

"И я люблю тебя, Итан Уэйт. Я любила тебя с самого первого дня когда мы встретились. Или раньше." Лена улыбаясь смотрела прямо в мои глаза.

"Раньше." Я улыбнулся в ответ, прижимаясь к ней.

"Но я должна сказать тебе кое-что." Она наклонилась ближе. "То, что тебе, вероятно, следует знать о девушке, которую ты любишь."

Мой желудок немного перевернуто. "Что это?"

"Мое имя."

"Ты серьезно?" Я знал, что Маги узнают свои настоящие имена после того, как будут призваны, но Лена не была готова сказать его мне, независимо от того, сколько раз я просил ее об этом.