|
Только я привыкла к одному – приходит другой и увозит меня; только я привыкла к этому – приходит старый и требует: возвращайся. Ах, Марций, если хочешь, чтобы женщина была твоя, на что ты так претендуешь, то будь же самый сильный, не уступай ее никому, дерись за нее ногтями и зубами, наконец, умри, защищая ее. Поверь мне, Марций, для женщины нет высшей радости, как умереть на гробе мужа, который пал, ее защищая. И узнай, Марций, что женщина изменяет только тогда, когда ей изменил мужчина.
Анк Марций. У них мечи, а мы безоружны.
Прозерпина. Вооружитесь.
– У них сильные мускулы – у нас их нет.
– Станьте сильными. Вообще, Марций, ты непроходимый дурак.
Анк Марций (отскакивая). А ты, женщина, безумна и ничтожна. Да здравствует закон! Пусть грубой силой отнимут у меня жену, пусть разрушат мой дом, погасят мой очаг – я не изменю закону! Пусть весь мир будет смеяться над несчастными сабинянами – они не изменят закону. И в рубище почтенна добродетель! Сабиняне, вертайте вспять! И плачьте, сабиняне, горькими слезами, рыдайте, бейте себя в грудь и не стыдитесь слез! Пусть в вас бросают камнями, пусть над вами смеются – вы плачьте! Пусть вас забрасывают грязью – плачьте, сабиняне, ибо вы плачете над попранным законом. Вперед, сабиняне! Смирр-р-но! Трубачи, трубите. Два шага вперед – шаг назад. Два шага вперед – шаг назад!
Женщины начинают плакать.
Клеопатра. Марций, подожди!
Анк Марций. Прочь, женщина, я тебя не знаю. Шагом мар-р-ш!
Трубы заунывно воют. Женщины с плачем и громкими криками тянутся к прежним мужьям, но римляне удерживают их силой. Хохот победителей. Не обращая внимания ни на слезы, ни на смех, согнувшись под тяжестью законов, сабиняне медленно удаляются: два шага вперед – шаг назад.
Занавес
1 …модусу вивенди. – Modus vivendi (лат.) – образ жизни, способ существования.
2 Тарпейская скала – южная часть Капитолийского холма в Риме, с которой в древности сбрасывали в пропасть осужденных преступников.
3 Петербургский театр «Кривого зеркала» очень удачно применил здесь Марсельезу: первые два такта, отзвучав торжественно и бодро, переходят в нечто заунывно-попятное… как бы в мучительную отрыжку |
