— Мне это вовсе не кажется странным.

— Да нет, Томас, у него дела не в Гленбейдене, — вмешалась в разговор Керри, пронзив родича сердитым взглядом. — Ты ведь не забыл, что этот джентльмен просто любезно проводил меня до дому.

Томас нахмурился и уставился на свой эль.

— Вообще-то у меня дела в Данди, — сообщил Артур. — Мне нужно встретиться со стряпчим по имени Реджис. У Керри дух перехватило.

— Реджис? — вырвалось у нее; она вздрогнула, потому что Томас, Большой Ангус и Мэй устремили на нее вопрошающие взгляды.

— А, так вы его знаете, да? — добродушно спросил Артур. — Довольно усердный малый, кажется.

Керри старательно избегала взглядов своего семейства и слегка улыбнулась Артуру.

— Я его не знаю. Это имя я слышала в Данди, — соврала она.

— Да, так вот, я должен был встретиться с ним в Данди на этой неделе, но он прислал сообщение, что должен непременно задержаться в Форт-Уильяме.

— На две недели, — не подумав, повторила Керри и тут же прикусила язык.

Артур удивленно взглянул на нее.

— Да, на две недели, — подтвердил он, продолжая смотреть на нее.

Керри почувствовала, что кровь бросилась ей в лицо, и постаралась отбросить нелепую мысль, мелькнувшую у нее в голове. Она резко отвернулась, взяла блюдо с дымящейся капустой и поставила на стол. Дура она, просто дура! Подумать такое! Но какой от этого вред? Пригласить его побыть в Гленбейдене до встречи с мистером Реджисом — это самое меньшее, чем она могла отблагодарить его за то, что он вернул ей жизнь. Самое меньшее.

Бросив исподтишка взгляд на Томаса, который внимательно смотрел на нее, Керри выпрямилась и пошла к Мэй, которая выкладывала на блюдо румяные куски форели.

В конце-то концов, это ее дом. И если уж шотландцы, чем и славятся, так это гостеприимством, правда? Отпустить его на две недели, в течение которых ему нечем будет заняться, — да хуже обиды не придумаешь.

— Окажите нам честь, поживите здесь, пока не вернется мистер Реджис, — быстро сказала она.

Услышав это приглашение, Томас пролил свой эль. Мэй, стоявшая рядом с Керри, спокойно улыбнулась, укладывая форель.

— Мне бы не хотелось быть навязчивым, миссис Маккиннон, — ответил Артур.

Керри обернулась и чуть не вздохнула во всеуслышание, потому что заметила в карих глазах Артура лукавую улыбку.

— Это не навязчивость, а удовольствие для нас.

Томас вздохнул, но, к счастью, ничего не сказал, только сильно насупился, глядя на форель, которую поставила на стол Мэй.

— Ну… тогда я мог бы быть вам весьма полезен. Мне хотелось бы помочь вам — если я сумею.

Томас поднял глаза и понимающе улыбнулся:

— Да неужто?

Наконец Томас и Большой Ангус встали из-за стола, и Артур спросил Томаса, сопроводив свои слова улыбкой, когда у них начинается день.

— Мы здесь встаем вместе с солнцем, — непреклонным тоном заявил Томас, взглянув на Керри. — Если вы решили остаться, мы воспользуемся помощью, которую вы предлагаете.

— Буду очень рад, — проговорил Артур и насмешливым кивком простился со сварливым шотландцем.

Томас пробормотал что-то невразумительное и пошел из кухни вслед за Большим Ангусом. За ними, мечтательно улыбаясь, проплыла хорошенькая крошка Мэй.

Артур поднялся и обошел вокруг стола, чтобы встать рядом с Керри.

— Вы необычайно добры, что пригласили меня.

— Это честь для нас.

— Я думаю, — сказал он, беря ее за руку, — что для меня это еще большая честь.