Депутат шагал, погруженный в свои мысли. Но от раздумий его отвлёк женский голос.

– Помоги, добрый человек, я потеряла сына, коплю на его клонирование.

Женщине на вид можно было дать лет сорок, но тут депутат мог и ошибаться, ведь горе способствует быстрому старению. В руках женщина держала плакат с надписью: «Помогите вернуть сына».

– Как вы его потеряли? – заинтересовался Антон Васильевич.

А сам при этом думал: «Куда же смотрят полицейские? Почему бродяги могут так свободно попрошайничать неподалёку от здания правительства?»

– Его сбила машина, когда он катался на воздушном самокате.

– Почему сбивший не оплатил вам клонирование?

– Он оказался сыном олигарха. Разве можно взять спрос с таких?

Антон Васильевич промолчал. Оглядел лохмотья, которые женщина, по-видимому, считала одеждой.

– Сколько вам не хватает на клонирование?

– Двадцать тысяч крипторублей.

– Ого! Это много, – а сам подумал: «Десять процентов от моей зарплаты». – И вы надеетесь накопить такую большую сумму?

– В мире есть добрые люди, которые обязательно помогут.

Депутат не верил в добрых людей, но был рад, что простой народ всё ещё верит в такую чушь. Он полез в карман брюк:

– Ох, простите, я оставил деньги в офисе. Может, в другой раз.

Развернулся и направился обратно к башне.

После работы, уже сидя в машине на заднем сиденье, Антон Васильевич боролся с искушением всё же попробовать клонировать жену. С его-то зарплатой он мог позволить себе такую роскошь, скажем, раз в два месяца, а то и чаще…

С мыслей о жене он плавно переместился в прошлое, к тому моменту, когда в первый раз решили клонировать президента Гутина, правившего в 21 веке. Как Антон Васильевич знал из истории, которую будучи ребёнком изучал в школе, после того как не стало этого правителя, его место сменило много других, но ни один из них не сумел добиться для своей страны того же величия и уважения, как Гутин. Да и народ после него жил намного хуже, чем при нём. Как говорится, «потерявши, плачем». И вот в начале 22 века, уставший от притеснения соседними странами, ну и недовольный своей жизнью народ сознательно пошёл на важный шаг, проголосовав за клонирование Гутина и за его пожизненное правление. Думали ещё клонировать Зериновского, не потому, что он был чем-то хорош, как депутат, а потому, что просто был прикольным, но впоследствии отказались от этой затеи.

После этого дальновидные бизнесмены решили, что на клонировании можно неплохо зарабатывать, если использовать его с некоторыми ограничениями для простого народа и с некоторыми привилегиями для высшего общества.

С тех пор клонирование стало обычным делом.

Мысли депутата вернулись к эпизоду с попрошайкой. Он тогда не соврал, денег у него при себе на самом деле не было, а потом он просто позабыл о ней. А так, возможно, помог бы. Но ничего, добрые люди есть, они ей помогут.

От последней мысли Антон Васильевич улыбнулся.

Машина депутата плавно опустилась на лужайку перед его огромным, похожим на дворец, домом.

– Приехали, – «произнесла» машина.

Задняя дверца аэромобиля поднялась вверх.

Депутат вышел и по жёлтой кирпичной дорожке направился к дому. Не успел он переступить порог, как на него накинулась жена:

– Пожаловал! Как всегда, поздно! А я должна сидеть здесь одна, словно птица в клетке, и тухнуть!

Женщина надула губки. Ей только неделю назад исполнилось двадцать пять, она была моложе мужа на двадцать лет. Не просто жена, а фотомодель: стройная фигурка, большая грудь, соблазнительные ягодицы, красивое личико. Вот только характер скверный.

Антон Васильевич потянулся, чтобы поцеловать жену. Та отпрянула.