«Как здорово познакомиться наконец с одним из родственников Джулса, — доверительно сообщила она Саманте семь месяцев назад, в их первую встречу. — Я надеюсь, что мы станем лучшими подругами».

В середине семестра Николь приехала пронести каникулы с родителями. Утром, сразу по приезде она позвонила Джулиану, и в тот момент, когда он прижал трубку к уху, Саманта поняла, откуда и какой ветер дует. Но она не представляла, какой силой обладает этот ветер, пока не познакомилась с Николь.

Сияющая улыбка, искренний взгляд, громкий мелодичный смех, простодушный разговор… Хотя Николь сразу не понравилась Саманте, потребовалось еще несколько встреч, чтобы она полностью смогла оценить натуру возлюбленной ее кузена. Но новое понимание не принесло Саманте ничего, кроме досадной собственной неловкости во время их встреч. Ведь она увидела в Николь Мейден молодую женщину, исключительно довольную собой и предлагающую себя всему миру, нимало не беспокоясь о том, кем ее предложение будет принято. В ее мире отсутствовали сомнения, страхи, опасности и кризисы самосознания женщины, стремящейся найти своего избранника. Именно этим, вероятно, она и подогревала пылкость Джулиана Бриттона, заставляя его терзаться мучительными надеждами.

Не раз за время своего пребывания в Бротон-мэноре Саманта находила в поведении Джулиана доказательства того, как ловко Николь Мейден вертит мужчинами. Увлеченное сочинение тайных любовных посланий, секретные — избегающие чужих ушей — разговоры по телефону, затуманенные взгляды, слепо блуждающие по садовой ограде и мосту, ведущему за реку Уай, сидение в кабинете со склоненной на руки головой в размышлениях о грядущих свиданиях. Да, в такие моменты кузен Саманты мало чем отличался от наивной жертвы ловкой хищницы.

Однако у Саманты не было способа раскрыть истинную суть его возлюбленной. Оставалось лишь дожидаться того момента, когда его страсть сама изживет себя, завершившись женитьбой, которой он так отчаянно добивался, либо пожизненным разрывом их любовных взаимоотношений.

Признав, что это единственный выход, Саманта вынуждена была терпеть, хотя у нее это плохо получалось. Она постоянно боролась с искушением вдолбить правду в глупую голову кузена. То и дело ей приходилось смирять свои желания унизить эту красотку в любом аспекте, который Николь затрагивала с чрезвычайно важным видом. Но добродетельные усилия, направленные на сохранение самоконтроля, дорого обходились Саманте, Расплатой за них стали приступы гнева, возмущения, бессонница и издерганные нервы.

Дядя Джереми только усугублял ее страдания. По его милости Саманта ежедневно получала на закуску похотливые намеки и прямые оскорбления, неизменно затрагивающие любовную жизнь Джулиана. Если бы по прибытии в Бротон-мэнор она сразу не осознала, насколько необходима там ее помощь, и если бы ей не хотелось отдохнуть от беспрестанной демонстрации материнской скорби, то Саманта уже давно вернулась бы в Винчестер. Но она старалась как-то держаться и оставаться относительно спокойной, потому что живо представляла себе картины будущего: Джереми благополучно исцеляется от пьянства и воссоединяется с сестрой; Джулиан постепенно начинает понимать, сколь полезен вклад Саманты — еще не проявившийся во всей полноте — в его грядущее благополучие и осуществление его надежд на восстановление заброшенного родового поместья и превращение Бротон-мэнора в процветающий и приносящий доходы культурный центр.