|
Только у него этот след, как его... - Биополе... - подсказал Лунин. - Во-во... Оно какое-то другое, будто на куски разорванное. Такое бывает только у тех, кто концы отдает... - Ну, это ему не грозит, - попытался улыбнуться Келюс. - А знаешь, мне эти тайны надоели. Пошли-ка к нему, поговорим, бином, по душам! Барон уже успел задремать, но мгновенно проснулся и послушно проследовал на кухню. Все трое уселись за стол. Келюс помолчал несколько секунд и начал: - Вот что, господа, а также товарищи и граждане... По-моему, пора объясниться. Влипли мы, похоже, по-крупному. Пора, бином, выпутываться. Уехать из Столицы я не могу, и вы, Михаил, видимо, тоже. Разве что ты, Фроат... - Не-а, не уеду, - последовало в ответ. - Должок кой за кем остался. Да и дома достанут. Втроем, елы, как-то веселее. - Так вот, - вел далее Николай. - Каждый из нас что-то знает. Сейчас я расскажу то, что видел сам. Извините, если собьюсь. День - сами знаете... Лунин постарался быть точным. Вначале он собирался промолчать по поводу странной двери на восьмом этаже Белого Дома, но понял, что без этого в его повествовании вообще не будет логики. Поэтому он изложил все, включая странный сон и соображения по объекту "Ядро". - А я, елы, ничего не знаю, - вымолвил Фрол. - То, что в спину нам били, - это точно. И Китаец этот... - Ярты, - напомнил Николай. - Да ну их! - отмахнулся Фрол. - Может, показалось... Однако Келюс настоял, чтобы дхар вновь поведал все, что помнил о яртах, а заодно и о своих соплеменниках. - Да, мало чего я знаю, - подытожил Фрол, повторив свой рассказ о следах в воздухе и краснолицых нелюдях. - Про дхаров вообще сейчас мало кто чего помнит. Старики померли, язык, считай, забыли. Меня хоть дед учил. Он грамотный был, а дядька его когда-то в университете учился, про нас книжки писал. Да когда это было! Дядю дедова, его Родионом Геннадиевичем звали, в лагерь упекли, не вернулся, а деда и всех остальных с Урала расселили. Дед на стройку подался, а многие пропали. Стали на русских жениться. Раньше нельзя было - убивали за такое. Так что теперь чистых дхаров почти что и нет. Я-то как раз настоящий, да толку с того? Сказки помню: будто дхары умели в зверей превращаться, за версту все слышать. Да ну, смеяться будете... Смеяться, конечно, никто не стал. Келюс, поняв, что от Фрола большего не добиться, вопросительно взглянул на Корфа. Тот почесал затылок. - Знаете, господа, - начал он. - Не в обиду будь сказано, но это какой-то бедлам. И самое жуткое, господа, что из нас троих первым к Наполеонам попаду я. Извините, лучше промолчу. Будь я лешим, вы мне поверили бы охотнее. |
