Вудс Бун осмотрелся и заключил, что здесь безопасно.

— Я подожду вон там. — Он указал на высокую бронзовую статую какого-то забытого героя войны. — Но вы меня не будете видеть.

— Не волнуйся, — сказал Тео. Он не особенно заботился о собственной безопасности — в парке было хорошее освещение и полно людей.

Десять минут спустя Хулио Пена и Бобби Эскобар вышли из тени. Мальчики увидели Тео, прежде чем тот заметил их. Бобби очень нервничал и не хотел попадаться на глаза полицейским, так что они отошли от карусели и примостились на ступеньках у беседки. Тео не видел отца, но не сомневался, что тот наблюдает за ними.

Тео спросил, работал ли Бобби сегодня, потом рассказал, как они с отцом играли на площадке Крик. Нет, Бобби не ходил на работу, а весь день скрывался от полицейских. Это признание дало Тео возможность перейти в наступление. Он объяснил на английском, что у Бобби есть шанс круто изменить свою жизнь. Из нелегала он мог бы превратиться в иммигранта, который нашел спонсора и занимается получением надлежащих документов.

Хулио перевел все на испанский. Тео мало что из этого понял.

Он объяснил Бобби, что родители предлагают ему сделку века. Лучшее место для жизни вместе с семьей, шанс на лучшую работу и возможность сделать первый шаг к тому, чтобы поселиться в США легально. Не будет необходимости прятаться от полиции. Не будет опасений, что его отправят обратно в Сальвадор.

Хулио снова перевел на испанский. Бобби слушал с непроницаемым лицом, на котором не отражалось никаких эмоций.

Не получив ответа, Тео продолжал напирать. В этот момент было важно не замолкать. Казалось, Бобби вот-вот сорвется с места и убежит.

— Объясни ему, что он очень важный свидетель по делу об убийстве, — сказал Тео Хулио. — И нет ничего плохого в том, чтобы пойти в суд и рассказать всем, что он видел в тот день.

Хулио перевел. Бобби кивнул. Он слышал это и раньше. Он что-то сказал, а Хулио передал его слова так:

— Он не хочет вмешиваться. Этот суд его не касается.

Патрульный автомобиль остановился на окраине парка, не очень далеко от беседки, но достаточно близко, чтобы полицейские заметили мальчиков. Бобби со страхом наблюдал за машиной, как будто уже попал в лапы полиции. Он быстро пробормотал что-то, обращаясь к Хулио, а тот почти выкрикнул ответ.

— Полиция охотится не за Бобби, — пояснил Тео. — Скажи ему, что он может расслабиться.

Из автомобиля вышли два копа и направились к карусели.

— Вот видите, — сказал Тео. — Толстого зовут Рэмси Росс. Единственное, что он делает, — это выписывает штрафы за неправильную парковку. Другого я не знаю. Им до нас нет никакого дела.

Хулио объяснил это по-испански, и Бобби снова задышал ровно.

— Где он собирается ночевать сегодня? — поинтересовался Тео.

— Не знаю. Он спросил, нельзя ли поспать в приюте, но там нет места.

— Он может остаться у нас. У нас есть спальня для гостей. И ты можешь присоединиться. Назовем это пижамной вечеринкой. Мой папа остановится у пиццерии и купит нам пиццу. Поехали.

* * *

В полночь трое мальчишек сидели, развалившись в комнате отдыха, и шумно комментировали происходящее на экране — они играли в компьютерную игру. Подушки и одеяла валялись повсюду. Две большие коробки из-под пиццы лежали на полу, совершенно растерзанные. Судья подъедал корочки.

Время от времени Марселла и Вудс заглядывали в комнату. Они улыбались, слыша, как Тео упорно говорит по-испански, всегда на шаг отставая от Хулио и Бобби, но твердо намереваясь угнаться за ними.

Буны хотели еще детей, но природа решила иначе.