«Очередной раздолбай из новых русских… — в сердцах констатировал сыщик, стараясь протиснуться между пыльной штукатуркой стены и боковым зеркалом заднего вида. — Ни ума, ни понятий, одни только деньги. А о деликатности ему даже с помощью распальцовки не объяснишь…»

Доругаться он не успел. Все его мысли внезапно оборвало одним разом — взгляд уперся в длинную полу кожаного плаща высокого, широкоплечего мужика, преграждавшего узкий проход у капота Мерса.

«Европеец!!!» — обожгла сознание мысль, едва молодой человек разглядел темные контуры его невозмутимого лица.

Назад можно было не оборачиваться. По всем законам дедукции у багажника, перекрывая путь к отступлению, должен стоять Кавказец. Волчков оглянулся лишь для того, чтобы удостовериться в незыблемости «золотых» правил. Так оно и было — живой и невредимый преступник южных кровей взирал на него тяжелым взглядом из-под кустистых бровей. Промеж тонких губ сверкнула золотом коронка…

«Сон в руку… — пронеслось в голове у следователя. — Только вот вряд ли они станут устраивать пальбу — сейчас сунут нож под ребро и дело с концом…»

Оружия у Лешки не было, а тягаться в единоборстве с двумя отъявленными уркаганами, явно превосходившими его в весовой категории — выставляться им же на потеху. Он прислонился спиной к холодной стене, прижал к груди папку с заветной докладной и, закрыв глаза, приготовился принять нежданно уготованную судьбой кончину…

Вероятно, с минуту стажер пробыл в немом оцепенении, прежде чем услышал глухой щелчок. «Затвор автомата или выкидной нож?.. — очнулся он, — чего ж тянут!? Небось, наслаждаются моей беспомощностью, гады…» Однако дальнейшие события развивались по плану, в корне отличному от сценария, спонтанно сотканного его воображением.

Повернув голову влево — туда, откуда донесся странный звук, Алексей с изумлением обнаружил неподвижно стоявшего все на том же месте Кавказца. Тот по-прежнему хмурил брови, и лишь едва заметная усмешка слегка подергивала роскошные, тронутые сединой усы. Правая задняя дверь автомобиля медленно приоткрывалась…

«Ясно… Желают покончить со мной где-то загородом, — разгадал маневр сыщик, — разумеется, там и возни с телом меньше. Шакалы…»

Секундой позже Европеец сделал шаг в его сторону, отозвавшийся четким эхом под сумрачными сводами арки. Волчков опустил руки и покорно повернулся лицом к Кавказцу. Поклажа с бесценным «завещанием» оказалась при этом слева у стены. «Ладно, нечего растягивать им удовольствие. Пора отчаливать…» — решил он, направляясь к открытой дверце.

По улице, напротив злосчастного дворика, проезжал, грохоча колесами, трамвай. Лешка разжал пальцы и кожаная папка, скользнув по левой брючине, осталась лежать где-то на асфальте…

Глендваген неспешно двигался, но вовсе не загород, а прямиком к центру Питера. Плечистые лиходеи развалились у задних дверок, зажав посередине тощего пленника. Окончательно молодого человека добило то, что за рулем проклятой черной иномарки находилась его знакомая — Алина. Подозрения в ее сговоре с бандой головорезов из призрачных и туманных догадок сплелись этой бессонной ночью во вполне осязаемую ленточку доказательств, но столь запредельного цинизма, он в своей головушке, свято верящей в лучшие качества человечества, предположить не смел. Даже не кивнув приятелю, когда того вынудили сесть в автомобиль, девушка повернула ключ зажигания и всю дорогу вела Мерседес, не оборачиваясь. Волчков же набычился и повелел себе последние минуты жизни оставаться глухонемым…

Проехав пару кварталов по Невскому, они свернули на неприметную улочку и остановились у какого-то здания, оформленного в стиле китайского ресторанчика.