— Лучше помолчи, инквизитор. Я понимаю, что ты хочешь как лучше, но очень уж сильно хочется тебя стукнуть. — Барон прислушался к марширующим вдалеке мертвым, которым казалось не было конца, а после продолжил свой рассказ о нашем знакомстве. — Так вот, друг мой, сидевший напротив эльфийский рейнджер утверждал, будто вы самый старый обитатель сего узилища. Сам он с вами не разговаривал, ибо к моменту его появления мерзкие чернокнижники уже успели отрезать наиболее непокорному из своих пленников язык, но когда только попал в лапы к презренным работорговцам, то переругивался с каким-то вождем орков-варваров. И вот как раз он-то утверждал, что в плену находится уже больше двух лет, и помнит, как вы проклинали тюремщиков на неизвестных языках, облегчали страдания других заключенных странной магией, которая могла преодолеть вмурованные в сами стены чары гномов. И были притащены тюремщиками в виде окровавленного куска мяса после того, как убили на допросе Каролаиля Собирателя Глаз.

— Что, серьезно? — Улегшийся прямо на мраморный пол пират аж чуть ли не подпрыгнул, когда прозвучало это имя. — Самого Каролаиля?! Он?!

— Видимо он, — пожал плечами гном. — Помнишь того упыря, который поджав хвост в окно улетел? Так это он нашего чародея испугался…И тоже чего-то орал, что не могли ему простить убийство Собирателя Глаз. Ты разве не слышал?

— Меня тогда больно сильно уж об пол стукнуло…Ну, волшебник Ван, прими мое уважение! — Пират не поленился подняться на ноги, и отвесить в мою сторону глубокий поклон. — Дед старшей из моих жен уже вторую сотню лет как был убит и поднят призраком, что влился в свиту этого ушастого некроманта! Да чего там мое, на Пепельных Островах тебе в любой таверне даже в голодный год нальют доброго пива!

— Из уст этого морского разбойника сии слова действительно серьезный комплимент. — Хмыкнул блондин, почесывая подбородок. — Впрочем, убийце Каролаиля Собирателя Глаз много где будут рады и, без сомнения, отправят дары и заслуженные награды…Если бы сей подвиг можно было как-то доказать. И свидетельства барона или уважаемого Магмоборода, боюсь, будет недостаточно. Особенно в отношении обладателя всего лишь седьмого уровня.

— Не помню, кто такой этот тип и почему я его убил, но судя по вашей реакции, он был тем, кого давно прихлопнуть надо было. — Медленно проговорил я, пытаясь вспомнить хоть что-то. И неожиданно у меня получилось! В памяти возник смутный образ кого-то остроухого, высокого и очень опасного, окруженного свитой из множества призраков, единственной материальной частью которых являлись глаза, горящие холодным синим пламенем. А правая рука на миг ощутила тяжесть массивного бронзового подсвечника в виде вооруженной трезубцем русалки и кровавую кашу, стекающую по нему из проломленного черепа. — И у меня уже девятый…Вернее, четвертый воинский. Жаль не знаю, остальные какие.

— Быстро растешь, — хмыкнул гном, у которого чуть ли не впервые в голосе мелькнули одобрительные интонации. — Впрочем, оно и неудивительно. Во-первых, ты восстанавливаешь потерянное, а во-вторых, в такой заварухе любой желторотик либо дохнет, либо становится добрым рубакой…Топот нежити стал ощутимо тише, видимо она наконец-то кончается. Приготовьтесь, людишки, скоро нам опять придется бежать.