Только сейчас Санька понял, как трудно взойти по этой лестнице. Что он скажет? Что нашел кейс в машине? При нынешнем развитии оперативного дела его сначала посадят в камеру, потом вызовут саперов, МЧС, «Скорую», вскроют чемоданчик и только потом начнут с ним разговаривать. А где нашел? А почему сразу в милицию не привез? А ведь ты уже покопался в «дипломате»? Что взял оттуда? Денег точно не было? Надо тебя проверить на причастность к совершению различного рода преступлений…

Бросив окурок в чугунную урну, Пикулин поднялся к стеклянным дверям и решительно вошел внутрь.

Сразу пахнуло атмосферой недоверия, и за первые две минуты пребывания в этом заведении Санька трижды почувствовал спиной, как по ней прошлись чьи-то взгляды.

Вопроса, куда идти, не стояло. В подобных случаях нужно двигать к дежурной части.

– А где у вас сидит дежурный? – спросил Санька у первого попавшегося на глаза человека в форме.

– Там же, где и вчера, – добродушно ответил капитан.

– А где он сидел вчера?

– Вон за той стеклянной перегородкой. – И капитан показал, за какой.

Дойдя до двери, Пикулин остановился, и вдруг ему мучительно захотелось домой. Взять пару пива в киоске, развалиться перед телевизором и провести последние часы перед завтрашним рабочим днем в полном одиночестве…

Но, как известно, если дверь не открываешь ты, то, если ты не хочешь в нее заходить, она обязательно откроется сама.

Дубовая мореная створка шатнулась в сторону Саньки, и тот едва успел шагнуть в сторону. Перед таксисом стоял крупный мужчина возрастом между тридцатью и сорока, в костюме спокойного тона. Он задумчиво держал в зубах сигаретный фильтр.

– Что вы хотели? Вам кто нужен?

Санька почувствовал, как взгляд мужчины, словно рентген, проник под его одежду, ощупал от пяток до затылка, потом скользнул лазером, обжигая плечо, по руке, в которой была зажата ручка кейса, и так же снизу вверх поднялся до уровня глаз. От этого взгляда стало сразу неуютно, и Пикулин машинально, словно залепляя свежую прореху в теле, подвигал плечами.

– Я… – выдавил он. – Я сообщение хотел сделать.

Парень наклонил голову вбок. Они были почти одного возраста, однако Санька чувствовал, что теряется перед этим сверстником.

– Какого рода сообщение? – Он был повыше и, словно стараясь высосать из таксиста всю энергию, завис над ним, как уличный фонарь.

– Я хотел дежурному… Вы дежурный?

– Нет.

– Значит, я не к вам, – заявил Санька.

– Это смотря какое сообщение. Возможно, что и ко мне. Труп обнаружили? – Глотая слюну перед этим телепатом, Санька сквозь ужас все-таки догадался, что тот шутит. – Тогда вам ко мне.

– Я, если завтра обнаружу, сразу к вам бегом, – пообещал Пикулин. – А сегодня вещь нашел и хочу ее в милицию сдать.

– Эту? – Взгляд милиционера в штатском опять опустился к правой ладони Саньки.

– Нет, – почему-то сразу соврал тот. – Но если настаиваете, то могу сдать и ее…

Тот отстал, но напоследок еще раз осмотрел визитера.

– Вон там дежурный. – И кивнул в направлении двери.

Войдя в шумное помещение, где кишели милиционеры, гражданские, крикливые женщины и где разговаривали сразу две радиостанции, Санька окончательно растерялся. Он уже жалел о своем благородном порыве. Сквозь стекла в трех подряд камерах виднелись какие-то ужасные рожи, орущие на разный манер, и в это мгновение его посетила догадка, что не пройдет и двух минут, как он присоединится к ним и так же будет прижимать нос к оргстеклу с просверленным в нем отверстиями, призывать милицию к благоразумию и требовать адвоката.