Мне очень не по душе такие люди. Столкнувшись с женщиной‑гренадером в общественном месте, я сочла бы за благо отойти в сторону, поскольку не люблю бурных скандалов и войн. Но если хамка решила распоряжаться в моем доме, она непременно получит отпор.

Детство писательницы Арины Виоловой прошло не в известном поселке Переделкино, где кучкуются литераторы всех мастей, и не в подмосковном местечке Снегири, отданном элите балета вкупе с примами драматических театров. Я жила в бедном районе типовых пятиэтажек, моим воспитанием занималась тетка Раиса. Хорошее, доброе, вечное она сеяла в моей душе в промежутках между запоями. Лет с пяти я усвоила простую истину: если не имеешь родителей, старших братьев‑сестер, то научись сама давать в нос обидчикам. В детстве я была жесткой, даже непримиримой. И хорошо, что на моем жизненном пути встретилась Тамара, ее мать сильно меня изменила[2]. Но некоторые навыки, в особенности если вы приобрели их с пеленок, автоматически вспоминаются при нажатии на больную мозоль.

Я встала и гаркнула:

– В чем дело?

– Не ори! – добавила децибел в голос незнакомка. – Чаю хочу! Устала. Долго ехала.

– Вы кто? – легко перекричала я тетку. – С какой стати ввалились в мой дом?

«Полковник в юбке» села на стул.

– Замолчи. Я приехала к своему племяшу. А вот ты кто? Очередная его баба? Ну и сиди тихо, когда хозяйка прибыла.

Я отчеканила:

– Произошла ошибка. Меня зовут Виола Тараканова, это мой дом, здесь хозяйничаю я.

– Юрка, подь сюда! – завопила тетка. – Хорош фигней заниматься!

Я опешила, и тут появился Шумаков.

– Тетя Варя, – заискивающе произнес он, – не размахивай саблей.

Мы с теткой одновременно указали друг на друга и так же одновременно спросили:

– Это кто?

Юра шаркнул ножкой.

– Давайте я вас познакомлю. Тетя Варя, это – Вилка. Вилка, это – моя тетя.

Я с трудом выдавила из себя:

– Очень приятно.

– Квартира чья? – не сдавалась Варвара.

Шумаков открыл рот, но я его опередила:

– Моя.

– Че, правда? – уже тише спросила Варвара.

Юра кивнул:

– Да.

Тетка зацокала языком.

– Ну Надька, ну дрянь! Она в Москву ездила, я ей велела тебе банку огурчиков передать. И че ты думаешь? Вернулась Надюха назад и блеет: «Варь, Юрка разбогател несметно, дворец купил многокомнатный. Прежнюю халабуду сдает, новый его адрес жилец мне не дал. А огурцы передать обещал». Ты получил баллон с закусью?

– Нет, – односложно ответил Юра.

– Так я и думала! – разозлилась Варвара. – Народ вокруг вороватый, совесть совсем потерял! Сожрал тот гад чужие огурчики и не подавился. То‑то у мужика глаза бегали, когда я ему сегодня конкретно сказала: «Говори Юркин адрес, иначе не уйду!»

Шумаков встал за моим стулом.

– Тетя Варя, ты приехала внезапно. Почему не предупредила? Могла позвонить, ведь знаешь номер моего мобильного. Зачем было тормошить квартиранта? Странно, что он тебе мой новый адрес сообщил, Петр Николаевич не из болтливых. Ты рисковала остаться на улице.

Варвара раскатисто рассмеялась:

– У меня и пирамида Хеопса заговорит, я умею с людями беседовать. Ну и че бы ты мне, племянник, сказал, когда б услышал от тетки: «Мы приехали за покупками, приюти на недельку»? Че бы выдумал? Заболел, мол, лежишь под уколами? В командировке в Кукуеве? Рад меня приютить, да самого в Москве нет? Мобильные хитрые, не поймешь, в какой город трезвонишь! Не корчись, знаешь ведь, я правду завсегда в глаза выдаю.