– Здесь очень душно, не так ли? – пробормотала Люси, обращаясь не то к Дэвиду, не то к самой себе. Внезапно для нее исчезли весь блеск и очарование бала; это было так явно, что не могло остаться не замеченным партнером.

– Вы не против, если мы закончим тур вальса как-нибудь в другой раз?

– Да, будьте так любезны.

Дэвид заботливо проводил партнершу к противоположному выходу из залы, и Люси проворно впорхнула в одну из дамских уборных. Взяв в руки зеркало, она изо всех сил пыталась вернуть самообладание и привести себя в порядок, промокая платком капельки пота на лице и поправляя многочисленные шпильки в прическе. В зеркале пара карих глаз раздраженно смотрела на нее.

– Что со мной сегодня? – прошептала Люси в ответ своему отражению и резким движением поставила зеркало на столик. Врожденная честность заставляла признать: да, это была ревность. Только она, Люси, имела право танцевать с Хитом Рэйном.

Потрясенная собственным открытием, растерянная Люси твердила себе: «Но этого не может быть. У меня есть Даниэль. Я не могу любить одного мужчину и ревновать другого. С какой стати я веду себя так?»

На балу не было Даниэля – вот в чем заключалась причина происходящего. Но не только в этом: девушка не могла разобраться в своих запутанных отношениях с южанином. Их объединяла общая тайна, тайна тех двух дней, проведенных в теплых, почему-то ставших очень близкими стенах его дома; тайна тех сокровенных бесед и тех внезапных поцелуев. Но ведь это вовсе не означало, что она претендует на благосклонность Рэйна, на его ухаживания. Ради Бога, ни о чем подобном она и не помышляла! Люси расправила пышные рукава платья, вздохнула и вернулась в залу, прямиком направляясь к столу с закусками и напитками. Бокал пунша непременно должен освежить ее и привести в чувство.

Люси уже зачерпнула миниатюрным ковшиком розовую жидкость из наполовину опорожненной чаши, как услышала совершенно неожиданное, но произнесенное со столь знакомой интонацией:

– Позвольте вам помочь…

Она подняла голову и увидела бирюзовые глаза Хита, в которых танцевали лукавые чертики. Он взял из ее рук бокал и аккуратно наполнил пуншем, но не до краев, учитывая, что молодой леди будет сложно отпить из него, не расплескав ни капли на нарядное платье. Поистине, Рэйну были известны даже самые мельчайшие детали столь трудного для многих мужчин искусства должного обхождения с дамами!

– Вам понравилось в Бостоне? – не глядя на собеседника, сдержанно спросила Люси, принимая бокал с пуншем.

– Да, благодарю вас, – ответил он с поддразнивающей вежливостью. Его взгляд медленно скользил по Люси. Он был необычайно тронут бушующими чувствами этой молоденькой девушки, нарастающее оживление которой вот-вот должно было перерасти в отчаяние. Да будь он проклят, если не предпримет хоть малейшую попытку поддержать ее!

– Вы ездили в Бостон по делам? – Попытка Люси изобразить нарочитое любопытство выглядела слишком искусственной.

– К сожалению, не для отдыха. Впрочем, впечатления остались весьма посредственные.

– Конечно, Бостон зимой не слишком привлекателен…

– Речь идет не о Бостоне. Я имею в виду северянок. – Гримаса пренебрежения на мгновение появилась на лице Хита и тут же – в ответ на негодующий взгляд Люси – уступила место ухмылке.

– И чем же вам не по душе северянки? – нахмурившись, с вызовом спросила девушка.