А огненные шары, ударившись о преграду, остановились, сзади налетали еще и еще, образовалась сплошная стена из жаркого огня, что напирала, давила, старалась сломить безукоризненный, выверенный строй куявского войска. Придон с шумом выдохнул: в одном месте кристаллы начали с треском лопаться, в воздух взлетели мелкие сверкающие на солнце острые льдинки. Появилась крохотная брешь, даже не брешь, но уже ущербинка в непрошибаемой стене. Туда сразу же вломился огненный шар, выемка стала расширяться, уже несколько огневушек пошли расширять клин, кристаллы щелкали все чаще, воздух наполнился сверкающими льдинками.

    Вяземайт сказал настойчиво:

    – Я дам с десяток колдунов в летучие отряды. Чем глубже в Куявию, тем больше будет колдунов. Я не хочу, чтобы они испугали наших удальцов.

    – А что их может испугать?

    Вяземайт сказал раздраженно:

    – Придон, сам знаешь, одно дело – не пугаться армии, другое – темного угла в собственной комнате.

    – Извини, ты прав. А я, как всегда, дурак.

    Он опустил покаянно голову, но их кони от нетерпения уже вырыли копытами большую яму. Вяземайт сказал с чувством:

    – Придон, а ведь мы уже тряхнули проклятую Куявию! И это только начало.

    – Иначе не стоило бы и начинать, – ответил Придон жестко.

    Слева раздался потрясенный вскрик. Придон резко обернулся, молодой воин дрожащей рукой указывал на далекий город – красочный, весь из белого камня, радостно сверкающий на солнце, как будто приподнятый над землей, город богатых и счастливых людей, радостных и довольных…

    Город ярко и четко выступал из предутреннего тумана, солнце блистало на высоких куполах, дробилось в резких переходах стен дворцов и крепостных стен.

    – Что… это? – спросил он почему-то шепотом.

    Взгляд Вяземайта был суров, лицо стало жестоким и непреклонным, а посадка в седле тверже и увереннее.

    – Ирам, – ответил он с отвращением.

    Придон спросил непонимающе:

    – Но… что с ним?..

    Блистающий великолепием город приподнялся еще выше, под ним был туман, он вырастал из тумана и одновременно приподнимался вместе с ним.

    – Город порока, – ответил Вяземайт. – Город, где люди возгордились… но не нашей гордостью артан, а низменной, отделив от себя остальные, менее удачно расположенные города, которым доставалось и набегов, и пожаров, засух и бескормиц. В Ираме горожане вели настолько распутную и мерзкую жизнь, что Творец разгневался, а гнев Творца всегда страшен… На землю сошел один из его посланцев с мечом… ну, ты знаешь, что это за меч, и уничтожил этот город вместе с его жителями. Но в назидание образ нечестивого града остался витать вот так, дабы предостеречь… Понял?

    Придон проводил долгим взглядом уплывающий вдаль призрачный город.

    – Да… Но все равно жаль… Красивый.

    – Красота бывает обманчива, – буркнул Вяземайт. Он взглянул коротко, отвел глаза в сторону. – А пока поймешь, что ошибался, жизнь уже кончится. Потому мы сразу должны выбирать прямую дорогу артанина!

    Его раздражало обилие обозов, но Аснерд постоянно твердил, что для большой войны мало стремительной конной армии, это ж не в набеге, и Придон смирялся, только сам с десятком героев выезжал далеко вперед, ввязывался в стычки, но это не остужало жар в крови и не утоляло ненасытный голод по Итании.