— Что ты задумала? При чем здесь смерть?
— Не при чем. Я утрирую. На меня ты можешь положиться. Я доведу черную работу до конца. Это единственное дело в моей жизни, за которое мне не будет стыдно.
Катя ушла поздно. Она не сказала, что знает где искать Варвару Пекареву. Решила сначала убедиться в своем предположении. Егор следил за Варварой. Он хотел проверить свою версию, будто Толстиков и Пекарева задумали убийство ее мужа и пасынка ради воссоединения. Он знал, где работает и живет Варвара, знал и еще об одной квартире в тихом спальном районе. Варвара приезжала туда только ночью и не часто. Квартира принадлежала молодому ученому-фармацевту. Однажды Власов увидел их вместе. Тогда-то он и понял, кто интересует Варвару по-настоящему. Высокий красавец лет тридцати пяти, она рядом с ним вся цвела от счастья. Увидев эту парочку один раз, Егор понял несостоятельность своей версии. Долговязый, тощий Толстиков с носом-рубильником и такая красавица! И как он мог до такого додуматься?! Ясно, что Варвара использует Толстикова как орудие убийства, и не более того.
Если Варвара не сбежала из Москвы, искать ее надо у фармацевта. Это для нее самая надежная крыша.
Катя решила проверить свою догадку.
10
Впервые Трифонов был вынужден воспользоваться чужим именем. Куприянову удалось убедить главного редактора популярного издания выдать два удостоверения на вымышленные имена несуществующих журналистов. Документы сыщикам дали с условием возврата через сутки. Следующим препятствием стало само проникновение в закрытый клуб, где намечался вечер, посвященный высокому гостю из далекой Иордании. Пришлось уговаривать директора. Ему предложили заманчивые условия. Он пропускает двух репортеров, а те, в свою очередь, разрекламируют его клуб как лучшее развлекательное заведение столицы. Директор клюнул на эту удочку, поставив условие — не пользоваться фотовспышками во время представления, чтобы не испортить задуманные светоэффекты. Ударили по рукам.
Начало вечера намечалось на девять часов.
Трифонов и Куприянов стояли в стороне от центрального входа и наблюдали за прибывающими гостями. Столько шикарных лимузинов, одновременно собравшихся в одном месте, им видеть еще не приходилось. Артисты, олигархи, вся столичная знать и высокие представители дипломатического корпуса — под одной крышей. Куприянов едва успевал записывать номера машин.
— Может быть, они не приедут, Александр Иваныч? — предположил он. — Дипломаты не любят опаздывать, а уже девять часов.
— Должны приехать. Визит Абу аль Фар Хари-ма расписан по минутам. Сплошные переговоры. Где
он еще сможет спокойно и свободно переговорить с Вайсбергом? Лучшего момента не найдешь. В отелях и кабинетах не станешь совершать сделки по поставкам живого товара в Иорданию. А здесь такая возможность есть. Много шума, музыки и народа. Отличный способ остаться никем не услышанными. Идея этого сборища принадлежит Вайсбергу. Директор клуба, с которым мы вчера общались, когда-то возглавлял отдел в Росконцерте, а Вайсберг с его помощью разъезжал по стране с кордебалетом. Как мы теперь знаем, все танцовщицы пропали. Уезжали по приглашениям в Иорданию на легкие заработки и не вернулись.
— Надо бы взять за грудки этого директора.
— Рано, Семен. Он никуда не денется. А Вайсберг может выскользнуть из рук в любой момент. У него дипломатический паспорт.
К клубу подкатил лимузин, следом два джипа. Фар Харим был в национальной арабской одежде. Вайсберг приехал с ним в одной машине. Ничего особенного, протокол не нарушен. Вайсберг — официальное сопровождающее лицо, заведующий отделом культурных связей со странами Ближнего Востока. Вайсберг немного суетился, в то время как высокий гость держался с большим достоинством. Ему только посоха не хватало.
— Вот теперь и мы можем идти, Семен, — сказал Трифонов. |