— Ты выбрал чертовски удачное время, чтобы сообщить мне о своем уходе.

— Прости, — искренне сказал Коул. — Но как только я принял решение, я уже не мог ждать. Промедление прямо-таки жгло меня.

Артур надул щеки и с шумом выпустил воздух.

— Ты действительно любишь эту женщину, не так ли?

— Да, — кивнул Коул.

Отец похлопал его по плечу.

— Не стану притворяться, будто я не разочарован твоей отставкой. Обретение сына явилось для меня чудом, и я хотел оставить «Скиллингтон Ски Шопс» тебе в наследство.

Коул кашлянул, пытаясь избавиться от кома в горле.

— Но то, что я больше не буду работать у тебя, не означает, что ты меня потеряешь.

— Ну, уж нет! — ворчливо сказал Артур.

Коул стиснул зубы, чтобы не поддаться обуревавшим его чувствам.

— Мне нужно идти.

— Я знаю, — проговорил Артур и, поддавшись внезапному порыву, стиснул сына в медвежьих объятиях. — Ты вырос прекрасным молодым человеком, сынок, — прошептал он ему на ухо. — Я бы не мог больше гордиться тобой, даже если бы сам воспитал тебя.

Кивнув отцу на прощанье, Коул стал пробираться к выходу.

Моргнув, чтобы избавиться от влаги, появившейся у него на глазах, он расправил плечи и зашагал в ночь.

Привлекательный молодой человек в маскарадной шляпе и с глупой улыбкой на лице открыл дверь просторного, в викторианском стиле особняка Артура Скиллингтона и жестом пригласил ее войти.

— Заглянули, чтобы хорошенько повеселиться? любезно произнес он, глотая слова и дыша на Анну парами алкоголя, заставившими ее отступить назад.

Не дождавшись ответа, он ушел, и Анна, идя на шум и звуки музыки, оказалась в большой комнате, обставленной дорогой мебелью. Ей бросился в глаза высокий, как в церкви, потолок и сверкающий деревянный пол. Артур Скиллингтон выделялся в толпе гостей, будучи на голову выше большинства из них.

Зная, что Коул — сын мистера Скиллингтона, она удивилась, что раньше не замечала их сходства: оба высокие, мускулистые, с правильными чертами лица и прямо-таки королевской осанкой. Оба поражали удивительным контрастом между темными волосами и синими глазами.

Обведя взглядом комнату, Анна не увидела Коула, но она искала не его. Расправив плечи и сделав для храбрости глубокий вдох, она направилась к его отцу, который был поглощен разговором с двумя мужчинами, периодически разражавшимися громким хохотом.

— Мистер Скиллингтон! — сказала она, но он не услышал ее. Она вновь назвала его по имени и, в конце концов, потянула за рукав, чтобы привлечь к себе внимание. Когда он повернулся, Анна увидела, как его глаза, так похожие на глаза Коула, удивленно расширились.

— Анна! Лилли сказала, что вы не придете.

— Я не собиралась приходить, сэр, но мне нужно поговорить с вами, — объяснила она, — и притом немедленно.

— Удивительно, сколько сегодня нетерпеливых людей! — таинственно заметил Скиллингтон и повел ее в угол комнаты, где было относительно тихо. — Снимите пальто, побудьте у нас…

Взглянув на себя, Анна поняла, что на ней красное зимнее пальто.

— Я не могу, — сказала она. — То, что мне нужно сказать, не займет много времени.

— Ну, хорошо. Что же такое важное вы должны сказать мне… — он посмотрел на часы, — когда до Нового года осталось десять минут?

— Мне нужно отказаться от места, которое я занимаю в «Скиллингтон Ски Шопс», — сказала Анна.

Работа так долго была для нее самым важным в жизни, что ее удивила легкость, с которой она сделала свое заявление.