|
Гораздо больше, чем когда-то хотела Джо. Но Джо любил ее, или, по крайней мере, она какое-то время в это верила. Совершенно искренне верила. А секс для нее был чем-то вроде таинства. У нее были друзья, которые считали, что женщина, перед тем как окончательно определиться, должна накопить приличный сексуальный опыт, или она конченая дурочка. Брин осознавала, что каждую ночь сотни и тысячи едва знакомых людей отправляются вместе в постель. Но для нее это было слишком интимное чувство. Людей что-то должно связывать, а иначе… Но Кондор, вероятнее всего, связывать себя ничем не желает, да и она не желает привязываться к Кондору. Никоим образом.
Так почему же она все-таки хочет его так болезненно сильно, что он даже вторгается в ее сны? — Я его изгоню, — пообещала Брин самой себе. — И забуду его и прекращу о нем мечтать. И возможно, однажды я встречу человека, который полюбит меня и которого я смогу полюбить, который захочет иметь крепкую семью… Брин, должно быть, все-таки заснула опять, потому что ее разбудил настойчивый звонок телефона. Он прозвенел раз десять, пока она добралась до кухни. Брин была уверена, что не успеет подойти и звонивший повесит трубку. — Алло? — выдохнула она, совсем запыхавшись. — Брин Келлер? — Да, — ответила она, невольно хмурясь, поскольку пыталась стряхнуть с себя туман прерванного сна. Голос в трубке походил на голос из киноужастика, что показывают поздно ночью. Это был хриплый шепот — даже не поймешь, мужской или женский. — Мне нужны снимки. Вы меня слышите? — Да, я вас слышу. Она определенно уже слышала этот голос, но не верила этим словам. Это, должно быть, шутка. В этом голосе было что-то угрожающее. От него по всему телу пробегали холодные волны испуга. — Фотографии, мисс Келлер. Все без исключения. Пробные снимки и негативы. Все абсолютно. — Погодите минутку… — Вы хотите жить, мисс Келлер? — Я сейчас же звоню в полицию… Ее прервал коротенький смешок, жуткий и безжалостный. — Похоже, у вас стремление к смерти, дамочка. Мне будет искренне жаль, если с вами случится нечто… непоправимое. К тому же вы ведь не одна на свете, да? Вам не хотелось бы потерять кого-то из своих маленьких мальчиков, ведь правда? — Нет, нет! — завопила Брин в ужасе. Нет, это не шутка, поняла она вдруг с предельной ясностью. — Тогда давайте фотографии… — Погодите, пожалуйста, погодите! Я уже… — Что? — У меня нет этих фотографий. Я уже отдала их. — Я вам не верю. — Но я… — Заткнитесь и слушайте меня. Я это все проверю. Молитесь, если вы мне соврали, леди. И очень хорошо запомните следующее. Не звоните в полицию. И ни слова никому. Я все равно узнаю. И вы действительно очень пожалеете. Сильно пожалеете. Понятно? В особенности ни единого слова Кондору. Я тоже об этом обязательно узнаю. И проверю все, что вы мне сказали. — Да говорю же вам… — Я с вами свяжусь. — Подождите! Резкий щелчок на другом конце линии и тупое попискивание дали Брин понять, что звонивший ее уже не слышит. Она глядела на трубку, онемев от страха и неверия в реальность происходящего. — Тетя Брин? Ее начало трясти, когда голосок Брайана вывел ее из ступора. — Тетя Брин, что случилось? — Ничего, ничего, — солгала она. Она принялась расставлять чашки, вынула пакет с хлопьями из шкафа, но ее движения были неуверенными и суетливыми. |
