Настя нехотя положила зеркало на сундук Лизетты и поспешила за подругами.

Около Самсона уже толпились придворные, чуть поодаль, у канала собрались слуги, тоже желавшие послушать итальянских певцов, приглашенных государыней «для просвещения народного».

Сами исполнители расположились на ступенях каскада, среди золоченых фигур.

Обе фрейлины, сопровождавшие Настю, бесцеремонно вклинились в толпу придворных, расталкивая локтями тех, кто замешкался, и пробираясь ближе к фонтану.

– Даш, а вода где? – тихо спросила девушка.

– А, так это… шлюз закрыли, – ответила та, радостно махая высокому шатену в военном мундире.

Поручик Апраксин, сообразила Анастасия, вспомнив перепалку соседок по комнате. Шатен улыбнулся и поспешил к девушкам.

– Мамзели, – он поклонился и заинтересовано посмотрел на Настю. – Могу просить представить меня сей дивной розе?

– Поручик, ваша галантность меня изумляет, – Дарья кокетливо улыбнулась, демонстрируя ямочки на щеках. – Сия роза – Анастасия Платоновна Збышева, новая фрейлина её величества. Настасья, перед тобой завзятый ловелас, поручик лейб-гвардии Семеновского полка Михаил Апраксин.

– Покорён! – тот поклонился Насте и щелкнул каблуками, после чего, дождавшись ответной улыбки и кивка, вновь обернулся к Дарье. – Позволите сопровождать вас на сей феерии?

– Конечно, – Дарья оперлась на предложенную мужчиной руку.

Апраксин достаточно быстро устремился вперед, подведя девушек к своим приятелям, уже стоящим у фонтана. Последовал обмен любезностями. Слегка оробевшая от суеты, Настя то и дело ловила на себе восхищенные взгляды приятелей Апраксина.

Не привыкшая к такой откровенной заинтересованности со стороны мужчин, Настя отступила за кокетничавшую напропалую Лизетту.

– Вы слышали, что сегодня петь будет сам Маттиоли? – обратился к ней один из офицеров.

– Нет, – девушка смущенно улыбнулась и подавила в себе желание поддернуть уж очень глубокий вырез платья.

Не желая привлекать к себе еще больше внимания, она сделала вид, что рассматривает рассаживающихся на огромной террасе музыкантов.

– Дирижировать ими будет Джованни Мадонис, концертмейстер её величества, – продолжал офицер, склоняясь к уху Насти так, что она чувствовала на коже его горячее дыхание.

От мужчины пахло табаком. Резкий запах забивал нос. Девушка поморщилась и постаралась отстраниться, насколько это было возможно. Она беспомощно оглянулась на подруг, но они были заняты, флиртуя со своими кавалерами.

Сама государыня со своими приближенными расположилась на балконе дворца. Заметив, что Настя бросает туда любопытные взгляды, офицер обрадовался представившейся возможности и начал пояснять:

– По правую руку от государыни стоит Рассумовский. За ним – две статс-дамы. А старик по левую руку – вице-канцлер Бейстужев, он еще сподвижником самого Великого Петра был.

Говоря, он вновь ближе придвинулся к девушке, и той опять пришлось отойти в сторону. Теперь её и подруг разделяла толпа. Не желая вновь расталкивать людей, Настя предпочла остаться на своем месте. Офицер придвинулся еще ближе. Косясь на него, девушка судорожно пыталась вспомнить его имя.

Звуки музыки возвестили о начале концерта. На террасу ступил невысокий полноватый мужчина, звучным голосом запевший что-то на итальянском языке. Хотя в монастыре Настя и учила языки, но мужчина пел так пронзительно, что разобрать удавалось лишь слово «амур». Судя по всему, речь шла о любви.

Чтобы избежать очередного пояснения своего кавалера, девушка сделала вид, что увлечена музыкой.