КАЗАНОВА

(прозревая)

Анри? – Генриэтта?

(Вскакивает.)

АНРИ

Оставьте! Не тронь!

КАЗАНОВА

(вне себя)

Пари – или нежность?

АНРИ

(смеясь)

Какое бесстыдство!

Ни то, ни другое. В страшнейший огонь

Гусаров и женщин ведет – любопытство.

Входит Капитан.

КАПИТАН

Прикрою дверь, а то сквозит.

Простите, сударь, за визит

В столь неурочный час полночный.

Всяк господин в своем дому.

Мне это свято, но всему

Виной – мальчишка сей порочный.

Чуть ночь настанет, быстр и бодр

Сей лодырь покидает одр

Свой, моему одру соседний.

Ищу, свищу – ответа нет,

А поутру – один ответ:

– Где был, племянник? – У обедни!

Что, сударь, скажете на это?

КАЗАНОВА

Всё в мире – только имена!

Кто скажет: месяц, кто: луна…

Анри – сегодня, завтра – Генриэтта…

КАПИТАН

Что значит?..

КАЗАНОВА

(вскипая)

То, что без ума

Я, сударь, от сего гусара,

Что сон бессоннице не пара,

Ну, словом, чтоб не тратить слов,

Я – Казанова, и готов

Платить казною или кровью.

КАПИТАН

Я – воин, и чужой любовью

Не промышляю. Чтят любовь

И юность – старые венгерцы.

А проливать чужую кровь

Сегодня мне мешает – сердце.

(Генриэтте)

– Свободна!

(Выходит.)

АНРИ

(занося ногу на подоконник)

Кажется, погасла

Луна, нырнула в глубину…

Забудьте бедную луну

И помните о капле масла!

Картина вторая

Десять цехинов

Следующий вечер. Та же комната. Казанова и Анри, сменивший гусарский мундир на очаровательную мужскую одежду того времени, на разных концах дивана – беседуют.