— Я сейчас! Сейчас! Я вас не задержу, г. офицер! Вот теперь мы увидим, мистер Ванслиперкен, — говорила вдова, — теперь мы увидим!.. Попробуйте моего пива, г. офицер, оно, наверное, понравится вам… Все хвалят мое пиво… Да, г. Ванслиперкен, теперь-то мы посмотрим!..

Наконец она вышла и в сопровождении офицера и нескольких человек солдат направилась в Штадт-Хауз и была приведена к мингеру Энгельбаку, который в этот день или, вернее, в эту ночь был в весьма дурном расположении духа.

— Вот вдова Вандерслуш, мингер! — доложил офицер.

— Хорошо, ведите и ее туда же!

— Вести меня! Куда?

Но вместо ответа двое дюжих солдат подхватили ее под руки и привели к отворенной двери, у которой стоял третий солдат не менее внушительного вида.

Вдова увидела вымощенный каменными плитами пол и каменные стены обыкновенной тюремной камеры, но прежде чем успела что-либо спросить или сказать, ее втолкнули в эту неприглядную келью; дверь захлопнулась, — и она услышала, как щелкнул ключ в замке.

Теперь только ей стало ясно, что ее самое арестовали за государственную измену по доносу Ванслиперкена.

«Да неужели же это возможно? Неужели этот негодяй восторжествовал надо мной? — спрашивала она себя сотни раз, то ломая руки от злобы и отчаяния, то восклицая угрожающим тоном, — но мы еще посмотрим, г. Ванслиперкен, еще посмотрим!»

— Друзья! — ответили снизу на оклик. — Скажите мистрисс Алисе, что прибыл Рамзай!

— Неужели это женщина, Эдуард? — спросила Вильгельмина, глядя на Костлявого.

— Ничего не могу сказать, я не имею удовольствия быть с ней знакомым

Между тем Костлявый доложил мистрисс Алисе и, вернувшись, отвечал:

— Проходи, Рамзай! Все благополучно! — и, сделав на караул своим мушкетом, одним прыжком очутился на нижней площадке и спустил лестницу.

Как только Рамзай с Вильгельминой поднялись наверх, все наличные силы были употреблены на то, чтобы как можно скорее внести в пещеры ящики с золотом. Рамзай представил Вильгельмину леди Барклай и рассказал о всем случившемся и о том, чего следовало ожидать. Нельзя было терять ни минуты времени, и Нанси Корбетт была немедленно откомандирована в Портсмут — предупредить всех живущих в этом городе друзей и единомышленников о грозящей им опасности и пригласить всех собраться на остров, в пещеры, для общей обороны. Нанси в ту же ночь прибыла в Портсмут, и всю ночь якобиты по двое, по трое и в одиночку перебирались все в женском платье в лодках рыбаков и перевозчиков, кто с раками, кто с овощами, кто с другими товарами на остров. К рассвету все до единого покинули город.

В селении Райд их ожидала Могги Салисбюри, которой одной была знакома дорога в пещеры; под ее предводительством отдельными группами в несколько человек потянулись заговорщики через весь остров к Черному хребту.

В числе этих переодетых женщинами людей были и те двадцать отчаянных молодцов, которые скрывались постоянно в доме Лазаруса, людей, готовых на все по первому слову тех, кому они служили. Тотчас по прибытии и всех остальных единомышленников на вершины Черного хребта пошли самые энергичные приготовления к серьезной осаде. Всем распоряжался Рамзай, так как сэр Роберт был на том берегу, и никто не знал, когда он опять будет сюда. Экипаж его шлюпа удвоил бы силы защитников пещеры или же дал бы возможность всем находящимся на острове якобитам переправиться, если представится удобный случай, на тот берег, прежде чем войска успеют атаковать их неприступную крепость. Нанси, как известно, не была заподозрена в государственной измене и потому осталась в Порстмуте наблюдать за действиями неприятеля, как она выражалась.