— Нет, лучше бы не существовало никаких уважительных причин. Я не согласен жениться ради причин…

— Какой вы смешной, в самом деле! — оборвала она его. — Вы мне прожужжали уши бесконечными разговорами о любви и браке. Бродите по плантации, как лунатик, вздыхая о том, что я для вас недоступна, пожираете меня глазами, воображая, что я этого не замечаю, и притом такими глазами, как будто третий день не обедали, мечтательно поглядываете на мой револьвер и пояс, что висят там, на гвоздике, наконец, деретесь из-за меня на дуэли и все такое прочее… А… теперь, когда я говорю, что хочу за вас выйти замуж, вы вдруг высокомерно отказываете мне в этой чести.

— Я и без того сознаю, что смешон, — ответил он, потирая шишку на лбу. — Но если такова общепринятая романтическая программа дуэли, что предмет любви, девушка, бросается в объятия счастливого победителя, то я, воля ваша, такого дурацкого колпака на себя не надену!

— А я-то вообразила, что вы запрыгаете от счастья! — вздохнула она с таким простодушными видом, который показался ему подозрительным, тем более что в глазах у нее запрыгали искорки.

— Выходит, что мое представление о любви расходится с вашим, — сказал он. — Я хотел бы, чтобы женщина выходила за меня замуж по любви, а не из-за романтических бредней и преклонения перед человеком, которому посчастливилось всадить пулю в лоб противника. Признаюсь, мне до нельзя опротивели эти глупые и гадкие приключения. Не по мне это все! Тюдор, этот типичный авантюрист и бретер, затевает ссору со мною и, кривляясь, как обезьяна, настаивает на дуэли. Он желает драться, и не просто драться, изволите видеть, а непременно «насмерть»!

— Ужасны подобные страсти!

Джен закусила губы, и хотя глаза ее смотрели как будто холодно и равнодушно, но по лицу ее видно было, что она возмущена.

— Конечно, если вы не хотите жениться на мне…

— Неправда, я хочу! — поспешно возразил он.

— Так вы хотите?

— Да разве вы не понимаете, дорогая, что я хочу, чтобы вы меня полюбили?! — вскричал он. — Что же это за брак без любви? Я не могу допустить, чтобы вы выходили за меня замуж просто из-за того, чтобы зажать рты болтунам, или под влиянием каких-нибудь романтических бредней. Я не хочу, чтобы вы… Я не хочу этого!

— О, в таком случае… — заговорила она деловым тоном, который его не мог обмануть, ибо он готов был поклясться, что в глазах у нее промелькнула плутовская искорка. — В таком случае, коль скоро вы соглашаетесь обсудить мое предложение, разрешите сделать несколько добавочных примечаний. Во-первых, не резон высмеивать приключения, когда ваша собственная жизнь вся соткана из приключений. Когда я познакомилась с вами, вы уже жили в атмосфере приключений. Вы лежали без памяти в лихорадке, окруженный двумястами дикарей-людоедов, жаждущих вашей крови. Потом явилась я…

— Да, потом появились вы, выброшенная бурей после кораблекрушения, со свитою живописных таитян, вошли ко мне в дом в баден-пауэлевской шляпе, в морских сапогах, с убийственным кольтом у пояса… О, я готов признать, разумеется, что вы походили на меня… духа приключений!

— Чудесно! — вскричала она восторженно. — Теперь сложите вместе ваши приключения и мои — тут самая простая арифметика. Итак, вы видите ясно, что вам нечего больше смеяться над приключениями. Далее, я не усматриваю ни капли романтизма в пошлой выходке Тюдора, когда он вздумал меня обнимать, и эта бессмысленная дуэль нисколько не похожа на настоящие интересные приключения. А что вы влюбились в меня — это обстоятельство, бесспорно, полно романтизма.