— Какое счастье! Гусеницы почти не повредили их. О, да я вижу, тут была настоящая битва! Смотрите, сколько жуков валяется вокруг!

И тут Профессор увидел Кольку.

— Это ты сражался здесь? — спросил он.

— Я, — ответил Колька.

Профессор крепко пожал Колькину руку. Ребята окружили их. Все смотрели на Кольку с уважением. Колька смутился и покраснел.

— Уж не жар ли у тебя, Коля? — участливо спросил Профессор. — У тебя ничего не болит?

— Побаливает, — переминаясь с ноги на ногу, ответил Колька.

— Что? Голова? Горло?

— Нет, спина.

— Колет? Ломит? Стреляет?

— Кусает.

— Гм, странно. Никогда не слышал, чтобы были боли такого характера, развел руками Профессор.

— Позвольте, это, кажется, по моей части, — послышалось с дерева.

Все посмотрели туда, откуда раздался голос, и увидели Дятла.

— Это, кажется, по моей части, — повторил Дятел и слетел на Колькино плечо.

Он ловко запустил длинный клюв мальчику за шиворот и вытащил оттуда маленького темно-коричневого жучка.

— Типограф? — удивился Колька.

— Он самый, — сказал Дятел.

— Как ты попал ко мне за шиворот?

— Д-дорогой друг, — начал Типограф, — к-куда же мне еще было деваться? Все вредные, а я один — полезный…

— Хватит врать, — оборвал его Дятел. — Знаем мы, какой ты полезный.

Он подбросил Типографа вверх и склюнул его на лету.

— Вот и все, — сказал Дятел. — Я же говорил, что это по моей части.

Быстрые синицы собрали с листьев всех гусениц, поползни и пищухи вытащили всех забившихся под кору короедов и полетели дальше, туда, куда в панике убежали жалкие остатки короедского войска — в Короедск.