— Вы можете сказать, в чем дело? — решительно потребовал я объяснений. — Вы же сами звонили, торопили, а теперь сценарий уже полгода лежит без движения!

Редактор — белесый, невзрачный, вполне еще молодой человек, фамилию которого я навсегда выбросил из своей памяти, — плотно закрыл двойные двери кабинета и только потом, окончательно убедившись, что нас никто не слышит, доверительно обратился ко мне.

— Мы не сомневаемся, Володя, что вы сделаете хороший фильм, — сказал он, — мы знаем, что вы талантливый человек. Но войдите и в наше положение. Разрешите дать вам один совет. Измените национальность ваших героев, и мы завтра же вас запустим в производство.

Я с интересом разглядывал бесцветные глазки своего собеседника. Меня уже ничто не удивляло.

— Это не мои герои, — помедлив, сказал я. — Это герои Исаака Бабеля. Кем же вы хотите, чтобы Мендель Крик, его дети Беня, Левка, Двойра и все остальные персонажи были по национальности?

Редактор задумался. Лицо его при этом радостно осветилось от удовольствия, что я понял и разделил его заботы.

— Они ведь живут на Молдаванке, — наконец нашел он. — Пусть и будут молдаване.

Это было уже слишком. Не прощаясь, я вышелся из кабинета, с тем чтобы больше никогда не переступать порог телевидения.

Был 1988 год.

Фильм «Биндюжник и Король» я снял в следующем году на киностудии имени Горького на деньги ВПТО «Видеофильм». Он был с успехом показан на разных международных кинофестивалях и в конце концов привел меня в Голливуд, поскольку был приглашен Лос-Анджелесским фестивалем. Впрочем, это уже совсем другая история.

Что же касается Петрова и Васечкина, то за прошедшие годы их имена стали нарицательными. Бесчисленные истории, которые я в свое время сочинял про них еще для киножурнала «Ералаш», постепенно оказались все востребованы. Вышли в свет пластинки, мультфильмы, рассказы, спектакли. В 1993 году Российское телевидение отметило десятилетие появления моих героев на экране специальной передачей. Наконец вышла целая книга об их приключениях, которую вы, читатель, сейчас держите в руках. Так есть ли смысл, спрашивается, поминать былое? Убежден, что самый непосредственный. Только вспоминая подробно тот жуткий карикатурный мир, в котором мы существовали, можно всерьез оценить нашу сегодняшнюю жизнь. Не в том смысле, что, мол, было плохо, а стало хорошо, а в том, что, играя порой не по правилам, мы все же всегда прекрасно понимали правила игры, и это давало нам шансы на выигрыш. А правила игры хоть и похожи, но везде разные. И сколько же должно пройти времени, чтобы мы изучили их настолько, чтобы наконец научиться выигрывать и у нас, в России?