Астрономам оставалось только пройти часть меридиана, приходившуюся на пустыню, и, по расчетам бушмена, они должны были достичь берегов озера Нгами в последних числах января. Полковник и его компаньоны заявили, что продержатся еще столько, сколько будет необходимо. Но люди каравана, эти бушмены, не увлеченные одной целью, эти наемные люди, интересы которых не совпадали с научными интересами экспедиции, эти туземцы, довольно мало расположенные идти все дальше и дальше вперед, плохо переносили дорожные испытания. Они ощутимо страдали от нехватки воды.

Уже пришлось оставить в пути несколько вьючных животных, истощенных голодом и жаждой, и приходилось опасаться, что число таких случаев будет с каждым днем расти. Ропот и препирательства стали возникать все чаще. Положение Мокума становилось все более трудным, его влияние падало.

Вскоре стало очевидно, что недостаток воды становится непреодолимой преградой на пути ученых, что придется, по-видимому, остановить продвижение на север, повернуть либо назад, либо вправо от меридиана, рискуя встретиться с русской экспедицией. В том и другом случае они смогут достичь селений, расположенных в менее засушливых местах. Пятнадцатого февраля бушмен сообщил полковнику Эвересту о все возрастающих трудностях, с которыми он больше не в состоянии бороться. Погонщики повозок уже отказывались слушаться его. Каждое утро, когда лагерь снимался с места, возникали сцены неповиновения, в которых принимало участие большинство туземцев. Надо признать, что эти несчастные люди, подавленные жарой, мучимые жаждой, представляли плачевное зрелище. Впрочем, и волы с лошадьми, питавшиеся явно недостаточно, — куцей и сухой травой, совсем не утолявшей жажды, не хотели идти дальше.

Полковник Эверест прекрасно понимал положение вещей. Но, будучи строг к себе, он так же относился и к другим. Он никоим образом не хотел приостанавливать операции по созданию тригонометрической сети и заявил, что, даже если останется один, он будет продолжать двигаться вперед. Тем более что оба его коллеги рассуждали так же, как он, и были готовы идти за ним, сколько потребуется.

Бушмен в очередной раз, приложив все свои усилия, снова добился от туземцев, чтобы они следовали за ним еще какое-то время. По его расчетам, караван находился не более чем в пяти-шести днях пути от озера Нгами. Там лошади и быки найдут цветущие пастбища и тенистые леса. Там люди найдут целое море пресной воды и отдохнут. Мокум сумел убедить большинство бушменов. Он доказал им, что в смысле пропитания путь на север — короче. Действительно, ведь податься на запад — означало идти наугад: вернуться назад — снова попасть в опустошенную «карру». В конце концов туземцы поддались на его уговоры, и караван из последних сил возобновил движение к Нгами.

К счастью, на этой обширной равнине геодезические операции легко осуществлялись с помощью столбов и реек. Чтобы выиграть время, астрономы работали днем и ночью. Ориентируясь на свет электрических фонарей, они добивались очень точных измерений углов, отвечавших самым придирчивым требованиям.

Шестнадцатого января участники экспедиции увидели воду. На горизонте появилась лагуна шириною в одну-две мили. Можно себе представить, как была встречена эта новость. Весь караван быстро устремился к довольно обширному водоему, поверхность которого поблескивала в солнечных лучах.

Лагуны достигли в пять часов вечера. Несколько лошадей, оборвав постромки и увернувшись от рук погонщиков, галопом кинулись к столь желанной влаге. Они чуяли ее, они вдыхали ее запах и скоро уже стояли в воде, погрузившись в нее по шею.

Но почти тотчас же животные вернулись на берег. Они почему-то не смогли утолить жажды в живительных струях лагуны, и когда гуда подошли бушмены, оказалось, что вода в ней настолько солона, что пить ее невозможно.

Людей охватило отчаяние. Нет ничего страшнее обманутых надежд! Мокуму показалось, что он никогда не сможет уговорить туземцев идти дальше и увести их от этого соленого озера.