Солнце сияло на серых домах, которые, казалось, все еще таили угрозу.

Она содрогнулась при мысли об отце.

Затем вспомнила собственные беды.

Хоть она в данный момент находилась в относительной безопасности, у нее не было одежды, за исключением ночной рубашки, в которой она убежала из заведения.

Она услышала стук в дверь и заторопилась к кровати.

Забравшись в нее, она натянула простыню до самого подбородка и нервно крикнула:

— Войдите!

Дверь открылась, и Уоткинс, не входя в комнату, сказал:

— Доброе утро, мисс! Я слышит, вы отодвигаете шторы, и знал, что вы проснулись. Вы готовы немного позавтракать?

Лоилия улыбнулась ему.

— Очень даже! — ответила она. — Я так голодна!

Вчера Уоткинс принес ей кое-что, дабы подкрепиться перед сном.

Она, однако, не ела целый день, опасаясь наркотиков, и теперь была готова съесть что угодно.

Прошло всего несколько минут, а Уоткинс уже входил с подносом.

На нем были яйца и бекон, горячий тост и чашка кофе.

— Господин говорит, мисс, — объявил Уоткинс, ставя поднос, — что вы можете одеться, когда пожелаете.

— Одеться? — воскликнула Лоилия. — Но во что?

Уоткинс улыбнулся, довольный.

— Я только надеется, я выбирал, что вы любит, — скромно сказал он.

— Вы делали для меня покупки! — изумилась Лоилия, не веря своим ушам.

— Я лишь мог гадать ваш размер, мисс, — оправдывался Уоткинс, — но я старался как мог.

И он вышел из комнаты.

Лоилия, с наслаждением принявшись за завтрак, думала о том, что все происходящее с нею было совершенно поразительным.

Она испытывала невыразимую благодарность лорду Брэйдону.

Ей не хотелось думать, что случилось бы с нею, если б он не пришел прошлой ночью в это кошмарное место.

Она имела лишь смутное представление о том, что в действительности происходит в таких местах, однако понимала, насколько ужасно и низко это могло быть.

Она допивала вторую чашечку кофе, когда Уоткинс вернулся в комнату.

Он нес одежду, купленную для нее.

Одежда, на удивление простая, но отмеченная хорошим вкусом, была выбрана в расчете на очень молодую девушку.

— Господин говорит, мисс, — объяснил ей Уоткинс, — что он надеется, вы сможете выбрать потом что-нибудь получше для себя, а пока приходится потерпеть это.

— Но это все очень изящно! — поспешила успокоить его Лоилия. — Его светлость так внимательны, а вы проявили столько умения, покупая одежду для меня, хотя почти меня не видели.

— Я только надеется, она подходит, — промолвил Уоткинс. — А теперь, мисс, я приготовлю вашу ванну.

Лоилия знала, что в апартаментах отелей часто имелись ванны, да и в некоторых домах в Англии тоже были ванные комнаты, но дамы никогда ими не пользовались.

Они всегда принимали ванну в своих спальнях.

Уоткинс принес ей большое турецкое полотенце, чтобы закутаться в него поверх ночной рубашки.

Затем он провел ее в довольно современную ванную комнату с подведенной к кранам горячей и холодной водой.

Она не могла и мечтать о подобной роскоши.

Лежа в горячей ванне, она чувствовала, как вода смывает с нее тот ужас и унижение, которые она испытала вчера.

К ней вернулось благоразумие, и она целиком сосредоточилась на своих заботах об отце.

Она продолжала думать о нем, когда уже была одета и Уоткинс пришел сообщить, что лорд Брэйдон ожидает ее в гостиной.

Гостиная была рядом с ее комнатой; когда она вошла, лорд Брэйдон поднялся из-за стола, за которым только что сидел.