Марфа напилась в грабли, начисто забыла о моем оживлении и решила пойти на кладбище пореветь над свеженьким могильным холмиком. Когда она обнаружила вместо могилки глубокую двухаршинную яму, то подняла крик на весь город, мол, мое тело вместе с новеньким дубовым гробиком утащили. Вся невменяемая толпа во главе с Иваном Питримычем Петушковым бросилась разыскивать вандала.

В это время компания добрых молодцев устроила веселье на берегу реки, наши герои, завидев их, набросились на мальчишек с кулаками и криками, обвиняя в похищении дубового гроба и некой умершей девицы. Завязалась шумная свара, продолжающаяся до того момента, пока ни появился сам Арвиль Фатиа и ни остановил безобразия, доходчиво объяснив всем, что я жива, относительно здорова и отсыпаюсь в своей комнате на постоялом дворе.

К рассвету все уснули на пляжу, а на утро никто не помнив с чего началось и чем закончилось веселье.

Через пару дней, немного придя в себя от пережитого, я с трясущимися руками изучала странную книгу с названием «Приключения ведьмы», пытаясь узнать, чем же закончился переворот.

Я резко захлопнула книгу. Меня трясло. Что это была за вспышка? Что значит «истинная природа Властителей»?

Значит, Неаполи лишился своих крыльев и разбился, упав с высоты, а Сергию откусил голову Али. Я вдруг бешено захохотала: волку – волчью смерть!

Властитель приходил каждое утро. Обессиленная я не могла спрятаться от него, поэтому сворачивалась комочком на лежаке на веранде и, поминутно краснея, поглядывала на Фатиа. Тот испытывал странные чувства: с одной стороны ему было неловко, с другой стороны он хотел остаться, а потому садился за стол напротив меня, смотрел долгим задумчивым взглядом и все время молчал.

Его стража, усилившая после провалившегося переворота свои охранные потуги, маялась за воротами, никого не пропуская по дороге и вызывая большой переполох у соседей.

Развязка случилась позже.

Я преспокойно почивала, когда услышала странный скрип, словно открывающихся ставен, резко подняла голову и уперлась взглядом в заляпанную глиной кожаную подошву сапога. От неожиданности я завизжала и, демонстрируя не дюжую резвость, вскочила с кровати. В этот момент в окне появилась филейная часть и спина Властителя. Он неловко встал грязным сапогом на чистую простынь, уронив горшочек с цветком и рассыпав землю по подушке. От изумления я онемела, и, хлопая ресницами, следила за Арвилем.

–Фатиа, – тихо позвала я, – ты, часом, окна не перепутал?

Я почувствовала, как у Властителя екнуло сердце от моего спокойного тихого голоса. Не долго думая, практически бесшумно он полез обратно в окно.

–Ты куда собрался? – рявкнула я, подскочила к нему и со всей силы дернула за ноги.

Арвиль мешком рухнул вниз, приложившись головой о спинку кровати. Потом с виноватым видом уселся, опустив на пол ноги, и жалобно посмотрел мне в глаза. Таким Властителя я видела в первый раз, и отчаянно надеялась, что последний.

–Что-то случилось? – осторожно поинтересовалась я.

Фатиа молчал, я тяжело вздохнула и уселась рядом на перепачканную кровать.

–Ну, скажи хоть что-нибудь! – отчаялась я.

Властитель окончательно сконфузился и выдохнул скрипучим голосом:

–Да, я рядом проходил. Дай, думаю, загляну поздороваться!

–Фатиа, – устало вздохнула я, – сейчас три часа ночи. Ты лезешь в мое окно, разбиваешь мой цветок, пугаешь меня. Как ты думаешь, я рада тебя видеть?

«Черт возьми, рада! Рада! Слышите, рада!» – пел внутренний голос, захлебываясь от восторга.

Мы надолго замолчали. Я думала о том, что, наверное, все-таки отвороты тоже лишают мужиков мозгов. Никогда бы не подумала, что Арвиль способен совершать такие глупые, ничем не объяснимые и никому ненужные поступки.