У них с Яной появилась традиция. По вечерам Фриц приходил к ней в комнату и рассказывал, что случилось за день.

Яна параллельно учила желающих готовить, составлять лекарства и немножко шить.

Когда Яна рассказала, что девочки начали украшать свои наряды, Фриц аж прослезился от счастья.

– Всего за полгода, а? Скоро танцевать начнут! И рисовать! А давай им на следующей неделе танцы покажем?

Фриц вскочил с лавки, схватил Яну и лихо, и, как ему, наверное, казалось, грациозно, попытался крутануться вместе с ней, но только оттоптал Яне ноги. Тогда он остановился и резко провернул ее под рукой.

У Яны заболела рука и закружилась голова. И вряд ли от танца, скорее от близости Фрица. Он был такой нескладный, такой родной, такой любимый… Яна пошатнулась, нечаянно прижалась губами к его рубашке и замерла.

Фриц неловко отстранился, пробормотав что-то о том, что подвернул ногу, пообещал зайти завтра пораньше и вышел.

Он всегда уходил от нее, как только садилось солнце. И закрывался у себя в доме. И даже ставни закрывал. Говорил, что спать может только в полной темноте.

* * *

Он появился в день, когда Ли объявил о празднике. Это была идея Фрица – ввести календарь с выходными и праздниками. И первым из праздничных дней должен был стать День Начала Времен. То есть день начала отсчета в календаре.

Основные гуляния начались в селении, но радостная и слегка хмельная толпа внутри не помещалась. (Откуда взялся хмель, Яна догадывалась – Зои была хорошей ученицей.)

Поэтому ворота распахнули, и народ вывалил на поляну возле поселения. Стража, конечно, посматривала по сторонам, но в серьезной охране давно не было необходимости. Никто из одиночек не пытался нападать на могучее племя. Иногда просили принять – и их долго испытывали Основатели: Ли, Мари, Фриц и Яна. Но чаще чужаки просто осторожно подсматривали и подслушивали.

Вот и сейчас посмотреть на странное действо из леса выбрались человек десять. Все они с подозрением косились друг на друга и держали в руках оружие.

Ли, который тоже хлебнул «волшебного напитка» Зои, благодушно орал:

– Чего стали, дикие? Давай к нам! Повеселимся!

Но «дикие» только пятились в тень деревьев. Круг танцующих, хохочущих и гоняющихся друг за другом селян неумолимо расширялся, так что скоро от них до лесных наблюдателей оставалось шагов пять.

Вот тогда Ли его и заметил.

– Ты! – заорал он и изменился в лице.

В два прыжка он преодолел расстояние до одного из «диких». Тот запоздало дернулся, но Ли уже схватил его за шиворот и со всей дури треснул об дерево. Испуганные лесные зеваки тут же скрылись в лесу. Да и веселящиеся удивленно притормозили.

– Ли! – первой бросилась к вождю Яна. – Ты с ума сошел?! За что ты его?

– Ты его не узнаешь?! – рычал Ли, встряхивая бесчувственное тело. – Это он! Он!

* * *

– Да, – согласился Фриц, – это действительно он. Тот самый парень, который в самом начале пытался убить Ли отравленным кинжалом. Я его хорошо запомнил.

Все молчали. Основатели собрались в хижине Ли.

Пленника, который так и не пришел в сознание, бросили связанным в доме Фрица – у него были самые крепкие запоры.

– Но он же тогда умер, – проговорила Мари. – Он точно умер! Как он мог…

– А может быть, – с надеждой сказала Яна, – тут вообще нельзя умереть насовсем? Только на время?

– Что за ересь? – нахмурился Ли.

– Нет, правда! – Яне очень хотелось поверить в свою версию. – Вы когда-нибудь видели трупы?

Все, даже Фриц, удивленно уставились на Яну.