Заговорили о том, что Примакову и Лужкову нужно объединиться, поскольку они, собственно, почти единомышленники, программы у них сходные, делить им нечего. За каждым сила, вместе они непобедимы. Председатель Думы Геннадий Селезнев уверенно сказал:

— Если у правительства всё получится, у Примакова будут все шансы баллотироваться на пост президента.

Но вот что я думал в ту пору: будет ли Примаков столь же интересен публике, если перестанет руководить правительством? Мне трудно было представить его лидером партии, агитирующим за свое избрание.

Опаснее всего для Примакова было втянуться в предвыборную борьбу. Ему и так приходилось постоянно маневрировать, чтобы не нарушить хрупкий баланс сил, никого не оттолкнуть, иначе всё может рухнуть. Собственного ресурса прочности у правительства не было. Кабинет держался, потому что это было выгодно разным политическим силам. Примаков же понимал: если президенту Ельцину что-то не понравится, он может запросто сместить главу кабинета. Евгений Максимович видел: он может спокойно работать до тех пор, пока не скажет, что намерен заняться политикой и готов выставить свою кандидатуру.

Но главное — он и не собирался баллотироваться в президенты! Говорил об этом. Впрочем, ему не все верили. Он от поста министра иностранных дел отказывался, а всё равно стал им. И премьер-министром не хотел быть, а потом всё-таки согласился. Может, опять передумает?

Друзья Евгения Максимовича на вопрос, может ли он выставить свою кандидатуру в президенты, отвечали однозначно:

— Нет! Он своей кандидатуры выдвигать не будет.

Но добавляли:

— В той мере, в какой это будет зависеть от него, он этого делать не станет…

Очень метко высказался академик Александр Яковлев:

— Он человек ученый, бренность жизни признает (засмеялся). Один из тех людей, которые не считают себя вечными. В чем беда наших вождей? Пока не станут президентами, считают себя людьми, которые пришли на эту землю на какой-то период. И если во власть пришли, то тоже на какой-то период. То есть их не покидает чувство реальности. Но как только на самом верху — чувства эти исчезают. Люди начинают считать себя вечными. У Примакова есть добротное чувство юмора, чтобы так не считать.

Сам Примаков относительно выдвижения его кандидатуры на пост президента выразился в ту пору предельно откровенно:

— Всякое безумство должно иметь пределы. Я исчерпал свое, согласившись на премьерство…

«Возможно, Евгений Максимович себя недооценивает, — писал я в начале 1999 года. — В нынешних обстоятельствах он, несомненно, не станет баллотироваться в президенты. Но ведь обстоятельства могут перемениться.

А что касается пессимистичных прогнозов относительно будущего России, которыми нас со всех сторон обильно потчуют, то, как известно, любое предсказание действенно только для данной ситуации. Если человек выберет иной путь, то и предсказание не сбудется».

ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ

ПОЧЕМУ ОН НЕ СТАЛ ПРЕЗИДЕНТОМ?

Первоначально Ельцин зависел от Примакова и даже в определенном смысле заискивал перед ним. Евгений Максимович потом расскажет, что через две недели после его назначения президент вдруг многозначительно и доверительно заговорил с ним:

— Я хотел бы обсудить ваши перспективы как моего преемника. Что нам следует делать в этом отношении.

Примаков благоразумно отказался развивать эту тему:

— У меня нет никаких президентских амбиций. Вообще считаю, что не смог бы по-настоящему работать во главе правительства, если бы нацелился на президентскую гонку…

Президент поощрял его активность:

— Больше берите ответственности на себя.