От политиков ждали не жесткой критики, а позитивной программы действий. А ее внезапно стал олицетворять новый глава правительства Путин. Молодой премьер выгодно смотрелся и на фоне семидесятилетнего Примакова. Да не только Примакову — всем политикам карты спутало появление Путина. Опрос общественного мнения в декабре 1999 года показал, что на будущих президентских выборах за Путина готовы голосовать 52 процента избирателей, за Примакова — только 12.

В Вашингтон прилетел Валентин Юмашев. Он рекламировал Путина как современную альтернативу Примакову, который так и не отказался от своего советского менталитета.

— Примаков, — доверительно говорил Юмашев первому заместителю государственного секретаря Соединенных Штатов Строубу Тэлботту, — будучи премьер-министром, использовал спецслужбы для запугивания своих политических противников, а вот Путин обуздает спецслужбы и позаботится о том, чтобы они превратились в законопослушные ведомства демократического государства…

Та избирательная кампания поначалу носила разочаровывающий характер, рождая чуть ли не отвращение ко всем политикам. Средний избиратель ведь не верит в себя. Он не считает, что его голос на выборах имеет какое-то значение. Скорее наоборот. Он опускает в избирательную урну бюллетень, будучи уверен, что результаты выборов зависят от кого-то другого. И власть всё равно достанется человеку, лишенному каких бы то ни было достоинств.

А тут еще избирателю со всех сторон внушали, что честных людей в политике нет и быть не может. Зачем тогда голосовать? Чувство, что мы живем в состоянии непрекращающего-ся обмана, становилось всеобщим, рождало ощущение бессилия, растерянности и опустошенности. Люди желали смены политических поколений, они были недовольны прежней политической элитой и мечтали увидеть новые лица.

На волне таких настроений победу обычно одерживают будущие диктаторы.

Осенью 1999 года Москва полнилась самыми разнообразными слухами. Говорили, что одряхлевший Ельцин отменит выборы и назначит премьер-министром Александра Ивановича Лебедя, избранного губернатором Красноярска. В столь критической ситуации лишь у генерала-десантника хватит характера удержать страну в руках… Считается, что это была идея Бориса Березовского, который всячески поддерживал Лебедя, видя в нем наилучшего кандидата в данный момент. Обнадеженный красноярский губернатор, должно быть, вспоминал старую китайскую пословицу: если долго сидеть на берегу реки, то рано или поздно мимо тебя проплывет труп твоего врага.

Лебедь действительно как-то воодушевился. Он стал объяснять журналистам, что власть демонстрирует бессилие, что страна разваливается и впору вводить чрезвычайное положение, а Ельцин — слишком пожилой и слишком больной человек. Красноярский губернатор впечатляющим басом говорил, что ему понадобится полтора месяца, чтобы въехать в Кремль на белом коне. И неделя, чтобы коня перековать и почистить. Ведь неприлично гарцевать в Кремле на усталом и грязном коне…

При этом Александр Иванович вроде бы заранее отказался от должности, дескать, под руководством «семьи» реально ничего сделать нельзя. Но публичный отказ всего лишь свидетельствовал о том, что на самом деле предложение ему не сделано.

На фоне чехарды тех лет кресло премьер-министра казалось привлекательным, но опасным — не успел обжиться в кабинете, как приходится паковать чемоданы и освобождать место преемнику. Однако же не было ни одного политика, который отказался бы от предложения возглавить правительство, даже сознавая мимолетность сей славы. Верно, есть что-то упоительное в возможности — хотя бы ненадолго — взяться за штурвал управления страной.