Сьюзен Виггз. Прими день грядущий
И радостно из моря Идет к тебе удача: Все жемчуга и злато получай, Вирджиния, Единственный на свете рай.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ГЛАВА I
Лондон, 1774 год Тик-так… Эти часы двадцать два года, с самого рождения, отмеряли минуты жизни Рурка Эдера. Их неутомимое ровное тиканье сопровождало и немногие радости, и частые беды, выпавшие на долю юноши. Любящие руки матери тысячи раз протирали когда-то темно-красный, но теперь уже пожелтевший от времени корпус. Его собственные пухлые детские пальцы неоднократно тщательно исследовали маленькую, с полпенни величиной, причудливую луну на циферблате. И только отцовские руки не нанесли часам особого вреда, чего нельзя сказать о Рурке и матери. Тик-так… Ростовщик поднял седую патлатую голову, вслушиваясь в тиканье и тыча грязным пальцем в отполированный временем корпус, затем посмотрел на Рурка Эдера. – Два фунта десять шиллингов, – наконец произнес он. Рурк тяжело вздохнул, выражение его лица стало напряженным. В другое время столь мизерная сумма рассмешила бы Рурка, но сейчас он очень нуждался в деньгах. Во всяком случае, это было почти на два фунта больше, чем он имел, и на четырнадцать шиллингов больше, чем ему предложили в предыдущем ломбарде. Тик-так… Все-таки Рурк колебался: нелегко расстаться с единственной вещью, которая осталась от матери, с последним напоминанием о ее короткой жизни. Но он знал, что Матильда Эдер поняла бы мечту своего единственного сына, даже если за нее приходилось платить так дорого. Сердце Рурка сжалось при мысли о матери: она постоянно болела последние десять лет и вот уже десять дней как навсегда ушла из жизни. Тик-так… На улице Рурк догнал Генри Пиггота, колониального агента. Тот сразу заметил отсутствие часов и вопросительно взглянул на юношу. Рурк назвал сумму, полученную за них. – Но этого недостаточно, друг мой! – воскликнул Генри. – Этих денег едва хватит на дорогу, а ведь еще надо заплатить налог за наследство, – он выразительно похлопал себя по карману, в котором лежали документы на владение землей. Неподалеку от них, протянув страшную руку, молила о подаянии какая-то нищенка. Почти не замедляя шаг, Рурк положил ей на ладонь монетку. – Черт возьми, парень! – выругался Пиггот. – Какого дьявола ты это делаешь? Рурк пожал плечами: – Возможно, чтобы напомнить себе самому, что как бы мало я не имел, все-таки это немного больше того, чем владеют некоторые. – Если будешь так разбрасываться, скоро не станет и этого, – презрительно фыркнул Пиггот и заговорил о другом: – А все-таки, как насчет денег на дорогу? «Благословение» отправляется меньше, чем через неделю. Кстати, ты как-то упоминал о своей кузине… – Нет, – быстро возразил Рурк. – Только не Анжела. Мы едва знакомы. Я не смогу попросить у нее денег. – Что это? – вскипел Пиггот. – Демонстрация гордости? Вряд ли сейчас подходящее время для этого, друг мой! Рурк ничего не ответил на это, однако взял у спутника пакет с документами на землю и направился в сторону Вест-Энда.
Когда Рурк вышел из особняка на Бедфорд-Роу, по мрачному выражению его лица Генри Пиггот сразу понял, что визит к кузине оказался напрасным. Рурк аккуратно закрыл за собой дверь, но с такой силой стукнул кулаком по каменному выступу на крыльце, что Пиггот поморщился. Это была реакция человека, которого жизнь била уже много раз. Пиггот достал маленькую костяную зубочистку и начал ковырять в зубах, глядя на молодого человека с сочувствием и интересом. |
