— Светлая! — Практически зарычала Нэйти. Иллюзия слетела. В платье, обвитом живыми цветами, тоненькая эльфийка, заслонила своего сына спиной. Золотистые волосы развевались от ветра. Она протянула руку и в ладони вспыхнула белая молния. Мгновение и она разрядилась в пол, прожигая там маленькую дырочку. Едва молния погасла, в руке мамы материализовался прямой посох, выточенный из сердцевины Железного дерева. Янтарный набалдашник зажёгся разноцветным стихийным огнём. Мама нахмурилась и буквально прорычала. — Ты забываешься Луна! Я не утратила ни капли своих Сил и возможностей. Даже в свои лучшие времена, ты не могла сравниться со мной. Хочешь рискнуть сейчас? — Вторая молния блеснула, и в свободной руке возник серебристый тонкий меч. Мама подняла посох над головой, слегка выставила вперёд одну ногу и занесла меч, для секущего удара наотмашь. — Я отвечу на вызов Луна. И поверь мне, я убью тебя быстрее, чем ты сплетёшь вторую Форму!

Светлую перекосило — давненько она не встречалась с таким жёстким ответом. Но в своих силах была более чем уверена. Как и в том, что Илья каким-то образом грубо нарушил правила, при полном содействии родителей. Та волна — Познание невероятной силы, оно начало перетряхивать его разум до самых основ, до тонких граней, где располагалась Душа. Луна работал грубо, свирепо и могла навредить. Заслонив его спиной, одновременно, мама разрушила Познание, не дав ему добраться до самых потаённых уголков сознания Ильи.

— Да будет так. — Светлая взмахнула мечом. Зачарованная сталь со свистом рассекла воздух. — Но я не убью тебя, Предавшая Совет, ради крови и грязи битв, в одном строю с сэрафом. — Мама от этих слов вздрогнула и гневно зашипела. Глэауте, говорила о дне, когда она отказалась от высокого звания, получив право не только стать супругой сэрафа, но и сражаться рядом с ним, словно обычная эльфийка, с посредственными способностями. Согласно летописям, Светлая Луна Нэйти, долгое время не могла избавиться от прозвища Предавшая Совет, кажется, сейчас всё это здание рухнет — пол только что вздрогнул. Мама рассвирепела не на шутку.

Но схватка двух могучих Лун, не случилась. За спиной Глэауте, лязгнул металл и полыхнул яркий голубоватый свет Ветра или, как эту стихию называют Колдуны, Воздуха.

Луна развернулась на месте — за её спиной стоял сэраф, в полном доспехе. Он прибег к единственной тонкой Форме, которой сэрафы, традиционно, владели просто великолепно, на протяжении всей истории эльфов — Призыв. Оружие и доспехи Анейо, переместились через сотню километров, покинув зачарованный шкаф, в квартире Ленска и материализовались здесь, прямо на его теле. Лязгнули защёлки и ремни, затягивающиеся на его теле под воздействием Призыва. Мгновение и последний ремень обернулся вокруг запястья, прочно прикрутив наруч, к кольчужной рубашке. Тонкий панцирь, точно повторявший очертания мускулатуры Анейо, вспыхнул на груди рубиновым светом — серебряный единорог, встающий на дыбы. Фигурка поднялась, ударила ногами воздух, ярко вспыхнули злобные глаза зверя, и фигурка застыла, переливаясь рубиновым и серебристым цветами. Шлем, собранный из драконьих клыков и из плоских костей передней части драконьей морды, со скрежетом закрылся. В узких прорезях, закрутился ярко-синий дымок — он шёл из глаз сэрафа. Анейо поднял узкий, длинный клинок над головой и закрылся щитом, украшенным сложным рельефом и серией литых завитушек — он был готов сражаться. И этот дымок, Анейо призвал Силу. Ту, которой великолепно управляли многие сэрафы. Чистая Сила, не обличённая Формой. Чудовищная сокрушающая мощь, почти полное отсутствие контроля, ноль изящества и тонкости — сэраф использовал Силу, подобно кузнечному молоту.